— Для начала, вам отрежут руки и ноги, — с удовольствием просвещает меня подполковник. — Глаза удалят не сразу, на первых стадиях адаптации они нужны. Потом вскроют живот, укоротят кишечник, подключат выводящие системы к катетерам, а пищевод — к системе подачи питательной субстанции. Естественные потребности не должны отвлекать транспортных юнитов от работы. Не волнуйтесь, Сергей, это не больно, периферические нервные узлы отключают сразу, мы не живодёры. Более того, каждый выполненный перенос стимулируется впрыском в кровь синтетического эндорфина, что повышает физиологическую мотивацию. Морально вы тоже страдать не будете, об этом позаботится предварительная адаптационная подготовка. Сама по себе она довольно болезненная, потому что представляет собой установление условно-рефлекторных реакций путём отрицательной стимуляции. Зато потом вы будете получать настоящее удовольствие от службы транспортному подразделению Комспаса. Техники рассказывают, что некоторые юниты испытывают самый настоящий оргазм при работе. Особенно те, которые были женщинами.
— Вы и с женщинами это проделываете?
— Увы, — вздохнул подполковник, — материал слишком ценный для гендерной селекции. В Мультиверсуме не так много глойти, а в качестве транспортных юнитов срок их службы невелик.
Меня лишили общества стула и ведра — отвели в общее помещение, где сидели комспасовцы. Без объяснений и извинений. Впрочем, разговорившийся подполковник не стал держать меня в неведении. Оказывается, он настоял на том, чтобы меня им вернули. Местное руководство покочевряжилось, но, когда подошли боевые платформы Комспаса, согласилось, что я не стою возможного кровопролития. Теперь сидим и ждём, пока прибывшая летучая кавалерия согласует процедуру передачи нас им. А чтобы я в процессе не заскучал, любезный офицер живописует мне радужные перспективы дальнейшего сотрудничества.
Оказывается, Комспас не таскает своих операторов с собой. Они сидят в материнской локали и каким-то образом активируют резонансы удалённо. Каким именно — подпол не знает, он не специалист. Но я могу не волноваться, меня научат. Вышеописанным способом. Отрежут ручки-ножки, упростят начинку животика, а потом будут бить током, пока меня не начнёт волновать только один момент — чтобы больше не били током. Ах да, ещё синтетические эндорфины и почти натуральный оргазм. Прелесть какая. Простая и, в сущности, счастливая жизнь, посвящённая работе. Это ли не идеал некоторых социальных учений?
Собственно, аналогичную методу применяет для своих порталов Альтерион. От этой прекрасной судьбы некогда бежал в неведомую даль на моём УАЗике Андрей, эту дивную участь готовили его сыну. Можно было бы предположить, что именно альтери продали её Комспасу, но я думаю иначе. Скорее всего, источником этой дивно гуманной технологии — как и остальных технологий Комспаса — является Церковь. Точнее, Кафедра, одна из её ветвей.
Кстати, из этого следует, что преимущество Коммуны в противостоянии с Комспасом временное. Стратегически они обречены на проигрыш, потому что нет-нет, да и теряют операторов в стычках. А Комспас своих держит дома. Без ручек и ножек, зато в целости и сохранности. Ну да, они подлежат замене по износу, но Коммуне-то своих надо с детства выращивать, воспитывать, уговаривать и мотивировать, а Комспас берёт готовых и бьёт током до полной лояльности. Это гораздо быстрее и экономичнее. Многим детишкам очень повезло, что у Коммуны такой технологии нет. Отчего-то мне кажется, что этические барьеры в таких случаях недостаточно надёжны.
Вскоре нас всех подняли и повели длинным коридором. Под конвоем или под охраной — не поймёшь, но сопровождающие солдаты явно не опасались попыток побега. Какой смысл? И так договорились. Привели в большой подземный гараж, где нашлись три комспасовских броневика и груда оружия и снаряжения отдельно.
— Оружие вы получите, только покинув территорию станции! — громко вещал кто-то мне невидимый, его загораживали машины. — И помните — вы на прицеле ракетных установок. Любое агрессивное поведение приведёт к конфликту, который ни нам, ни вам не нужен! Порядок выхода будет следующий…