- Ну скажи, Володь, для чего надо было так все усложнять? допытывался он.
- А?.. - рассеянно переспросил Каверин, разливая по стаканам виски.
- Я говорю, я бы завалил Белова сразу - и все! Зачем подставляться-то?..
Каверин не ответил. Со стаканом в руке он прошелся по гостиной и остановился напротив своего конного портрета.
- Что молчишь? Зачем все эти сложности? - снова повторил свой вопрос Артур.
- Ты на Канарах был? - вдруг спросил, обернувшись, Каверин.
- Причем здесь Канары? - опешил Лапшин.
- Был, я спрашиваю?
- Да сто раз! - хмыкнул Артур. - Я когда свалил отсюда, полмира объехал.
- Про гуанчей слышал?
- Про кого?! - вытаращил глаза Лапшин. Каверин с некоторым пренебрежением усмехнулся.
- Про гуанчей, олух. Это были такие пацаны местные, типа индейцев, потом их испанцы пригнобили - нам экскурсовод рассказывал. Ну, короче, суть в том, что у них был один мудрый закон. Человек, допустим, соседа мочканул, так гу-анчи что делали? Они не убийцу наказывали... - Каверин выдал театральную паузу и, важно подняв указательный палец, продолжил: - Они в ответ его сына казнили. Или брата. Понимаешь?.. Преступника приговорить это туфта. А вот сделать так, чтоб он помучился, чтоб ему от горя и тоски самому жить не захотелось - совсем другое дело!
Артур выдавил кислую улыбку:
- Так-то оно так... Только мне одно не нравится. Белов-то не этот... как его? - Не гуанч. Жахнет по нам из базуки - и сливай масло!
- Не бойся, Артурка, - Каверин, надменно осклабившись, взлохматил приятелю волосы. - Не успеет. У меня все схвачено - Саша Белый не жилец уже. Так что за его здоровье мы пить не будем, - усмехнулся он, снова берясь за бутылку.
К вечеру пьянка в квартире Каверина достигла апогея. Виски, водка и коньяк заглушили страх в их душах. Теперь каждый выпуск теленовостей с сообщением о ночной резне в избирательном штабе Белова перепившиеся приятели встречали очередной порцией скабрезных шуточек и вспышек хмельного куража.
Когда на телеэкране снова появились кадры с места убийства, у подъезда Каверинского дома остановились два джипа. Из одного из них вылезли мрачный как туча Белов и озабоченно поглядывавший по сторонам Шмидт. Затея Саши ему категорически не нравилась, но спорить с ним он не решался.
- У него дети есть? - спросил Белов, стягивая с плеч пальто и раскладывая его на капоте машины.
- Нет.
- Которые окна?
- Пятый этаж, слева от подъезда, - нехотя ответил Шмидт.
- Давай... - протянул руку Саша, не отрывая глаз от горящих окон на пятом этаже.
Вздохнув, Шмидт вытащил из машины пулемет Калашникова, подал его Белову. Тот установил РПК на капоте джипа, передернул затвор и прильнул к прицелу...
- По мнению следственных органов, жестокий и демонстративный характер убийств указывает на почерк организованной преступности, - вещал на экране диктор. - Сам новоиспеченный депутат отказывается от комментариев, его служба безопасности настроена крайне недружелюбно. Пока сложно делать какие-либо выводы о происшедшем. Ясно одно. Демократия в России подверглась очередной атаке сил экстремизма.
Изрядно захмелевший Каверин расхохотался, тыкая черной рукой в экран телевизор.
- Честью клянусь - завтра тигр в зоопарке схавает уборщика, так эти ослы завоют: демократия в опасности!
- И это правильно, - мелко хихикал пьяный в дым Артур. - Этим же... экстремистам только дай шанс...
- Не говори. Зверье! - вовсю куражился Каверин. - Знаешь, Артурка, вот давай выпьем за то, без чего мы никогда не смогли бы прожить.
- За баб не буду, - тут же помотал головой Лапшин. - Суки они все...
- Да не за баб! А за то, чему мы посвятили свои горячие сердца, старательно изображая душевный подъем, Каверин поднял стакан: - За демократию и законность! - с ернической проникновенностью воскликнул он.
- Но пасаран! - выкрикнул Артур.
И в этот момент разбитые пулями окна с невероятным грохотом обрушились на пол. Каверин мгновенно юркнул под диван, а Лапшин, пронзительно завизжав, шустро заполз внутрь камина. С улицы доносился оглушительный треск пулемета. Пули, ударяясь в потолок, рикошетили от него в разные стороны, вонзались в пол, в стены, круша все на своем пути. Вдребезги билась посуда, разлетались щепки от мебели и крошки штукатурки. Вдруг стрельба оборвалась, в квартире наступила мертвая тишина.
Из зева камина выполз ошалевший Артур и потрясенно пробормотал:
- Бли-и-ин... Хорошо, что не из базуки!..
Следом поднялся Каверин. Он бросился к окну и увидел, как от дома стремительно отъезжали два джипа. Володя обернулся и окинул взглядом разгромленную гостиную. И первое, что ему бросилось в глаза, простреленная в трех местах - прямо поперек груди - белая черкеска на его парадном портрете.
XLV
Белов вернулся домой поздно, Ваня уже спал. Ольга, с припухшими от слез глазами, разогрела ужин и присела напротив мужа, наблюдая, как он ест. Впрочем, аппетита у Саши не было. Опустив голову, он вяло ковырялся в тарелке и тягостно молчал.
Оля ждала от него хоть каких-нибудь объяснений случившегося, но, судя по всему, обсуждать убийство друзей Саша не хотел. Тогда она начала разговор сама.
- Тебя весь день в новостях показывали.
- Что говорят? - равнодушно поинтересовался Саша.
- Ну, депутат, тра-ля-ля... - уклончиво ответила Оля.
Саша бросил на жену быстрый взгляд и накрыл ее ладонь своею.
- Оль, не бери в голову, - попросил он.
- Как не бери? - Ольга задумчиво покачала головой. - У нас с тобой Ванька. Хвостик у нас...
- Как он?
- Нормально. Кашлял с утра, потом вроде тьфу-тьфу-тьфу...
Вздохнув, Саша отодвинул почти нетронутую тарелку.
- Спасибо. Чаю сделай.
- Сейчас.
Поставив тарелки в мойку и включив электрочайник, Оля вернулась к столу. Саша закурил, задумчиво пуская дым под свет лампы.
- Саш, а это правда Макс? - вдруг спросила Ольга.
Белов промолчал, ему пока нечего было ответить.
- Просто он сколько лет рядом был, - пожала плечами жена. - Меня возил, и в Штатах за нами приглядывал... Непонятно это.