Ну, почти.
Но когда он входит в меня, я кричу от удовольствия и цепляюсь за него, как дикая кошка. Каждый его удар вбивает меня в тахту. Мы бьемся об стену, но нам всё равно. Всё происходит так быстро, но я так счастлива, что могу лопнуть.
Мы не возвращаемся в квартиру к Дэйзи больше часа. Но всё в порядке. Думаю, она этого и ожидала.
Любить Рэйган там, где не нужно один глаз держать на двери, а одну ногу на полу, было странно и удивительно. Не могу дождаться того, что мы ляжем спать, а когда проснемся, займемся утренним сексом. Потом мы могли бы снова поспать и снова заняться утренним сексом. Но когда я предлагаю такой сценарий развития событий, она качает головой. Нас ждет Дэйзи. «Чёртова Дэйзи», — подумал я, но натягиваю брюки и отправляюсь к угрюмому украинцу и его деревенской девчонке на ужин. По крайней мере, у них есть еда. На кухне девушки готовят нам коктейли с карамельными тростями. Я не против фруктовых напитков время от времени, но достаю карамельную трость из своей выпивки.
Ник в редком порыве проницательности приглашает меня на крышу. Теоретически это хорошая идея выйти на улицу и получить немного свежего воздуха. На деле же оказывается, что стояние при минусовой температуре заставляет мои яйца сжиматься. Надеюсь, мои мальчики выйдут наружу, когда мы увидим Рэйган. Ник был украинцем, поэтому, похоже, он был не проницаем для холода. Ведь он стоит в тонкой хлопчатобумажной рубашке, и кажется, наслаждается арктическим ветром. Я осушаю бутылку пива Шинер Бок как можно скорее, чтобы алкоголь разогрел мои вены.
Ник молчит и бесстрастно смотрит вдаль. Интересно, скучает ли он по России и как относится к нынешней ситуации на Украине. Но у нас не такие отношения, поэтому я просто восхищаюсь ночным пейзажем. Ночь безоблачна, а кусочек луны освещает небо так, словно темный блюз обнимает тебя. Странно видеть Ника без оружия. Он был придирчивым, методичным и успешным киллером. Если он выполнял ваш заказ, то цель всегда была мертва. Единственный заказ, который он не завершил, стал его последним. Тогда ему пришлось бежать в Россию, чтобы спасти Дэйзи. Теперь он студент-искусствовед и владелец дома. Мир перевернулся.
— Ты должен встретиться с родителями? — задумчиво спрашивает Ник, будто беспокоится за меня.
— Завтра, первым делом, — отвечаю я, хмурясь.
Так не выйдет полуторачасового секса. Может, нам всё-таки удастся заняться сексом, когда проснемся, а потом я смогу вылизать её в душе. Возможно, так я смогу продержаться до обеда.
— Ну как? У тебя были проблемы с папашей Миллером?
Ник кивает:
— Он не любит людей.
— Тогда вы должны стать друзьями, ты тоже не любитель людей, — замечаю я.
— Да, это правда.
Ник, как всегда, воспринимает меня всерьёз. Я ценю его беспокойство, хотя сам волнуюсь о встрече с родителями Рэйган. Моя самая большая проблема в том, что я не знаю, как мне поступить, когда больше нет нужды гоняться за моей сестрой. К счастью, мне не нужно решать это прямо сегодня или завтра, или даже на следующей неделе. Я допиваю свою бутылку и тянусь за следующей. Есть одна положительная вещь в отрицательных температурах на улице — это прилипающие к снегу пивные бутылки, что делает пиво таким приятным и холодным. После четырех минут молчания я уже и забываю, о чем мы разговариваем, но вдруг Ник спрашивает:
— Друзьями?
— Лучшими друзьями, — объясняю я.
Меня никогда не удивляло, что Ник не умел вести социальные коммуникации. Но учитывая, что большую часть своей жизни он убивал людей, полагаю, он правильно делает, что создает эмоциональные барьеры. В армии куча людей, которые убивают, но это своего рода семья. Снайпер никогда не выступает в одиночку, и даже разведчики состоят в группах из четырех-пяти человек. Внезапно я осознаю, что часть моих эмоциональных проблем, которые накрывали меня последние восемнадцать месяцев, случились именно потому, что я был один. Пока был наёмником, я пытался завести связи с такими, как Ник, потому что скучал по своей команде, а теперь скучаю по своей семье. Рэйган говорит о том, как она никогда не покинет меня. Но это я — тот, кто не сможет жить без неё. Если она оставит меня, я стану никем. Меня пронзает мысль, что, если она уйдет от меня, значит, я уже умер от сердечной недостаточности.
— Твоя сестра у Василия Петровича, — задумчиво произносит Ник.
— Ага, я пригрозил сдать его Банде, если он навредит ей.
— Или мы могли бы убить его, — беззаботно предлагает Ник, как если бы он спрашивает, хочу ли я сигарету.
Но я предполагаю, что если ты готов убивать прежде, чем проснулся, то так это и происходит. Кто я, чтобы судить? Я убил последнюю цель Ника, хирурга из Сиэтла, который продавал органы больных людей на чёрном рынке, чтобы Ник мог выйти из бизнеса. Это был свадебный подарок для него и Дэйзи, хотя они ещё и не поженились.