– Вовсе нет, – возразил Хэксби. – Совершенно естественно желать вспомнить места, где вы были счастливы. Старые здания хранят историю тех, кто там когда-то жил. – Он взглянул на Кэт, сидевшую напротив. – Разве не так?
– Без сомнения, сэр.
– А вот, к примеру, – начала госпожа Далтон, глядя на Хэксби, – была там комната с расписным потолком? Мне кажется, в стародавние времена в ней имелась дверь, что вела в проход на Кинг-стрит.
– Мы там играли, когда было сыро, – вставила Элизабет. – Помнишь, Кэтти?
У Хэксби сделалось несчастное лицо.
– Не могу вспомнить, госпожа.
– Вот если бы только, – тихо произнесла Элизабет, склонившись к Хэксби и чуть ли не нашептывая ему на ухо, – если бы только…
– Если бы что, миледи?
Она улыбнулась ему:
– Ах, если бы только посмотреть на планы Кокпита, каким он был в те дни. Не думаю, что по какой-то счастливой случайности они у вас сохранились.
– Это вполне возможно, – кивнул Хэксби и выпрямился на стуле. – Я взял за правило хранить копии всех своих чертежей и планов. Иногда чтобы показать потенциальному клиенту, иногда – как полезное напоминание себе о какой-либо детали, которая может…
Госпожа Далтон кашлянула:
– Элизабет, дорогая, ты не должна докучать господину Хэксби. Он наш гость, и я не могу этого позволить.
– Пустяки, мадам, – возразил Хэксби. – Мне это вовсе не докучает. – Он снова обратился к Элизабет: – Если пожелаете, я проверю, имеются ли у меня отчет по Кокпиту и планы работ, которые мы выполняли для вашего дедушки и позднее для вашего отца. Тогда вы сможете сравнить их со своими воспоминаниями.
– О сэр, я была бы вам чрезвычайно благодарна! – воскликнула Элизабет, глядя на него своими сияющими узкими глазами.
Господин Кранмор заерзал на стуле. Кэтрин бросила на него взгляд. Он снова тер невидимое пятно на столе. И снова что-то всплыло в памяти… Внезапно Кэт поняла, в чем дело, и у нее перехватило дыхание от ужаса.
– С тобой все в порядке, дорогая? – пробормотала Элизабет, наклонившись вперед, в узких глазах светились сочувствие и доброта, и понизила голос до шепота: – Спазм, да? Мы, женщины, так страдаем, не правда ли, а вот джентльмены не имеют об этом ни малейшего понятия.
Глава 4
Только что убитые голуби
Когда кухарка не видит, посудомойки приходят на кухонный двор на свидание с парнями из конюшни. Парни приносят служанкам ленты. Они ласкают девушек, и те смеются. Парни задирают девушкам юбки, и те визжат.
Феррус лежит в конуре Пустобреха и ждет, когда хозяин его позовет. Чем позднее хозяин выходит утром, тем пьянее он был прошлой ночью. Хозяин спит в Скотленд-Ярде. Но Феррус спит здесь, на стороне Кокпита. Он не знает почему, но так всегда было заведено, всегда, даже до того, как здесь поселилась госпожа Крамл.
Служанки и парни с конюшни чирикают, как птицы. Джентльмены сражались друг с другом за рекой. Один убит. Лорд ранен и при смерти. Может, король отрубит другим голову. Говорят, это герцог во всем виноват: не тот герцог, милорд, старый жирный солдат, который иногда ночует в Кокпите. Другой герцог.
«Убивайте, убивайте, убивайте, – думает Феррус. – Да пусть они все перебьют друг друга».
Дуэль меня потрясла. Прямо на моих глазах одного человека убили, а второго ранили, возможно смертельно. Без помощи Вонсвелла и его сотоварищей я и сам вряд ли бы унес ноги. Хотя за свою жизнь я уже повидал слишком много насильственных смертей, однако по-прежнему не мог к этому привыкнуть. В конце концов, я ведь по профессии клерк, а не солдат.
После дуэли я плохо спал и пил слишком много вина в надежде притупить чувства и затуманить память. Еще меня беспокоило подозрение, что дело на этом не закончилось и меня ожидают неприятные последствия. У Бекингема и его слуг прибавилось причин невзлюбить меня еще больше. Дженкинс мертв, Шрусбери ранен. Бекингем и еще трое остальных участников дуэли скрывались. Но это не помешает герцогу продолжать свои козни и бороться с недругами.
В субботу днем господин Уильямсон вызвал меня в свой кабинет в Скотленд-Ярде. Он сообщил мне, что, несмотря на рану, милорда Шрусбери должны перевезти из его дома в Челси, где он находился после дуэли, в Арундел-хаус.