Послонявшись для виду между закрывающимися лавками, я направился к виконту и мы заняли наблюдательный пост на углу одного из домов. Я еще утром выведал из сознания девушки-носильщицы, что толстяк не особо выходит из своей комнаты — собственно, только об этом она и думала, так что нужно просто дождаться, когда стемнеет, а основная масса посетителей трактира при постоялом дворе разойдется по своим делам.
Это был относительно приличный район, да и день был будним, так что слишком долго ждать не пришлось. Через периодически открывающуюся дверь мы видели, как постепенно пустеет общий зал. Наконец, я принял решение двигаться внутрь. Подал знак Орвисту и мы молча пошли в сторону двухэтажного здания.
В общем зале было достаточно светло и по местным меркам чисто, так что мы быстро уселись за угловой столик у лестницы и заказали по кружке пива. Все же внутри было слишком много людей и надо было подождать еще. Я быстро пробежался по мыслям людей в зале, пытаясь понять, не сидит ли тут охрана магика. Вон те пара ребят за столиком, наподобие нашего, показались мне подозрительными, но это были просто двое десятников, которые выбрались попить пива в город и, если повезет, найти продажной любви.
Примерно через час большинство постояльцев поднялось наверх, а гости, зашедшие выпить, потянулись к выходу из заведения. Ночь уже опустилась на порт Миллер, так что люди спешили на боковую — завтра новый рабочий день, пора и честь знать, пусть и подавали здесь очень даже вкусное пиво.
Подав виконту знак следовать за мной, я пошел к хозяину заведения, который сейчас стоял за стойкой и ковырялся с полупустым бочонком. Орвист быстро вывернул и накинул на плечи куртку королевской гвардии, мигом приняв такой привычный для меня вид — все же в моем сознании гвардеец и его форма были неотделимы друг от друга. Он даже как-то выше ростом стал. Я же чуть расстегнул чехол своего посоха, который сейчас небрежно висел у меня на спине, и выудил из-под рубашки баронскую цепь. Пришло время потрясти регалиями и мошной.
— Уважаемый, — спокойно обратился я к трактирщику.
Мужчина недовольно поднял глаза на тех, кто отрывает его от дела. Я стоял, облокотившись на стойку, и сейчас мой жетон блестел золотом в свете масляных ламп, а гвардеец демонстративно повернулся спиной к трактирщику и осматривал цепким взглядом зал.
— А… Ваше Благородие, добро пожаловать… — осекся трактирщик, проглотив брань как только увидел, с кем разговаривает.
Когда глаза мужчины перепрыгнули с моего жетона на синего змея на спине Орвиста, он даже как-то побледнел. Очень странные поздние гости посетили его маленькое заведение. Барон, одетый простолюдином, в сопровождении королевского гвардейца, которому тут вообще не место: Кай Фотен, был на другом конце страны.
— Тише-тише… — перебил я лопотание трактирщика и положил на стойку кошель, приятно звякнувший золотом внутри, — вот тут три «короля». Мы с моим спутником сейчас поднимемся на верх по делам государственной важности, можно сказать, поручение самого короля нашего, Кая Фотена Первого, да хранит его Матерь и долгих лет жизни ему…
— Да хранит короля Матерь… — механически повторил за мной стандартную фразу трактирщик.
— Да, хранит, — зыркнул я на трактирщика, так что тот смутился, — так вот, мы к вашему постояльцу, господину приметной наружности, зовут Гарен…
Хозяин заведения побледнел и стал взглядом искать что-то в зале. Но ему не повезло: единственное, что он мог сейчас видеть, это наглого барона и непонятного гвардейца короля, вид у которых был не слишком добрый…
— Так это, он… На верху, дальние покои, специально для важных господ сделаны были…
Я выудил из мыслей трактирщика, где именно проживает столь любимый мною придворный маг. Сделав напоследок короткое внушение на тему возможного шума и игнорирования происходящего, а также о том, что мешать барону и королевскому гвардейцу общаться, пусть и на повышенных тонах, с постояльцем не стоит, мы с Орвистом стали подниматься наверх.
— Думаешь, выиграли время?
— Ну, как минимум пока он золото будет пересчитывать, — ответил я гвардейцу, — возможно, даже дважды. А там разберемся.
Мы достали наше оружие: я — посох, а виконт свой полуторный меч, и ускорили шаг.
Дверь в покои была не заперта, и когда мы вошли внутрь, то увидели крайне сомнительную с эстетической и моральной точки зрения сцену.