— Решил сэкономить тебе бензин и самостоятельно доехать до психиатра. Просто доехал, ничего не делаю, гуляю неподалеку. Подъезжай, если освободился, тут и обсудим, когда и как меня лучше презентовать.
Жанне я решил не звонить и домой не заезжать. Как это прозвучит: «Дорогая, я твердо решил больше не растрачивать жизнь на тех, кому ничего не должен, поэтому сейчас с Бриком съезжу к психиатру, а потом мы подумаем, как познакомить его с Юлей»? Нет уж. Обойдемся без бредовых промежуточных отчетов.
Небо все еще ясное, солнце нешуточно припекало, и в воздухе появился неповторимый запах приближающегося лета. Впервые за многие годы я вновь ощутил то волшебное школьное чувство: «Вот-вот все закончится, и впереди целое лето свободы!» От этой мысли сбилось дыхание, голова начала кружиться. Подумать только, неужели я до такой степени устал?
Въехав в соседний поселок, остановился у первого же павильона. Продавщица — из тех девушек, что, кажется, родились, чтобы быть продавщицами в заштатных магазинчиках: пустой взгляд, круглое лицо, рот заранее приоткрытый, чтобы орать, челюсти двигаются, терзая жвачку, — бросила на меня беглый взгляд и снова погрузилась в переписку на телефоне.
— Доброго дня, — улыбнулся я. — У вас есть аппарат для продажи души?
Произошедшее дальше иначе как чудом не назовешь: ни вопросов, ни дерганий. Девушка поставила на прилавок терминал для безналичного расчета. Я подошел к холодильнику, тут же раздался писк — дверца разблокирована. Вернулся к прилавку, держа литровую бутылку колы.
— Шестьдесят рублей, — вальяжным «жвачечным» голосом произнесла девушка.
— Еще «Винстон» синий.
— Сто восемьдесят.
Я достал карточку. В тот миг, когда в кармане завибрировал телефон, принявший смс с отчетом, я как будто подвел черту: вот и все, душа успешно продана.
На улице, присев на капот, отпил газировки, закурил. Постепенно прошла эйфория, мир перестал кружиться, и все встало на свои места. Все, кроме, пожалуй, Маши. Думать о ней мне все еще больно. Если бы мы жили в сказке, то Брик успешно очаровал бы ее и женился. Но он ведь не бросит Катю. Если бросит, то я его в канализационный люк брошу, и он это прекрасно знает.
Но хватит, хватит жить за других людей! Хватит страдать ерундой. Теперь, когда душа продана, многое стало проще и понятнее. Я достал телефон, набрал Элеонору.
— Ты уволена, — сказал, едва заслышав ее голос.
— Охренительное «здравствуйте», — раздалось спустя пару секунд. — Откуда гонишь-то? Из жизни?
— Из жизни, только не из моей. Я про Машу. Хватит.
— О. Очнулся? Не иначе как сосной по голове получил. Поздравляю, душевно рада! Все нормально?
— А что может быть не нормально?
— Ну, не знаю… Вдруг ты, например, на меня обиделся, решил, что я шкура продажная, и вообще сейчас в черный список добавишь.
Несмотря на привычную ироничность, в голосе Эли я слышал настоящее беспокойство.
— Да брось, — улыбнулся я. — Ты же знаешь, что я тебя люблю.
— Вот это разговор, — приободрилась она. — Тоже тебя обожаю, чмоки-чмоки, секс в пятницу, не забывай!
Прежде чем она отключилась, я успел расслышать недоуменное квохтание мужа Элеоноры. Смеясь, добил сигарету. Да уж, вот у кого семейная жизнь — веселее не придумаешь. Должно быть, этот дядька очень любит Элеонору, раз до сих пор не убил.
Брик обнаружился через дорогу от здания с кабинетом психиатра. Стоял под деревом, как замечтавшийся пастушок. Поставив машину, я пошел к нему и чем ближе подходил, тем отчетливей видел, что лицо у него отнюдь не мечтательное. Осунувшееся, похудевшее — это всего-то за одну ночь. Глаза красные, под глазами — круги. Обычно человек в таком состоянии зевает, но Брик сосредоточен.
Я остановился в трех шагах, посмотрел на его левую руку.
— Это-то тебе зачем?
Брик вздрогнул, взгляд сфокусировался на мне. Секундное колебание, потом он поднял руку с зажатым между пальцев серебристым спиннером. Я кивнул, и Брик тут же начал его раскручивать.
— Помогает сосредоточиться, — сказал он.
— Что-то тут не так. Все заливают, что им помогает расслабиться.
Брик улыбнулся:
— Это не для меня. Для Бориса. Он изо всех сил рвется наружу, вытесняет меня, ограничивает в возможностях. Кроме того, норовит подключиться к каналам восприятия. А мы оба знаем, что есть информация, которой ему знать не нужно — про Юлю, например. А про этот прием, — он снова поднял вертящийся спиннер, — я прочитал сегодня утром. Дай психу что-нибудь такое вертеть в руке, и он станет спокойным и управляемым. Борис наслаждается цикличным процессом и иллюзией контроля ситуации. А я разделяю и властвую.