Юра тоже взглянул на Эллу и пожал плечами.
— Только что была здесь!
Еле отдышавшись, они присели на скамейку возле столовой. Миша закурил.
— Ну, чего голову повесил? — обратился он к другу.
— Никак не могу понять, Миша, — решил поделиться своими мыслями Соболев, — как Ольга могла такую малютку отправить одну домой, да еще через дорогу?
— Какую малютку? — удивился Блюм. — Девчонке одиннадцать лет! Уже самостоятельная!
— Одиннадцать? — вытаращил глаза Соболев.
— Ну да, — прищурившись, посмотрел на него Блюм. — Что с тобой? Опять нестыковочка? Выкладывай!
— Ей не может быть столько лет, Миша. Маликова пришла в райком в конце восемьдесят пятого — десять лет назад, — и у нее тогда не было детей!
— Ты ничего не путаешь?
— А сам ты не помнишь? Не брали девчонок с детьми на такие должности. Буслаева из-за этого отвергла несколько кандидатур. Она тщательно искала себе замену.
Миша задумался.
— Сильный аргумент, Юра. Тем более с годовалым ребенком ее бы точно в райком не взяли. Что же получается? — Миша затушил и выбросил недокуренную сигарету. — «А был ли мальчик?» То бишь девочка? — В голове у Миши мелькнула неприятная догадка. Они посмотрели друг другу в глаза и обрели наконец то, чего им так не хватало в эти жаркие июньские дни, — доверие.
Глава 3
— Ты что, забыл выключить свет? — спросил его Юра, когда они возвращались в свой коттедж.
— Точно помню — выключал!
— Тогда у нас гости! — И они бросились бежать к дому.
Лариса неподвижно сидела на Мишиной кровати, сгорбившись, свесив руки между колен, она даже не посмотрела на вошедших.
— Скульптура Родена «Мыслитель», — прокомментировал Блюм, но тут же увидел своего «макарова» возле ее ноги и присвистнул.
— Ларка, что случилось? — Соболев сел рядом и взял ее за руку.
И тут Ларису прорвало, она заплакала.
— Там, под окном, — труп! Я — убийца! Я убила человека!
Труп искали с помощью карманного фонарика. «Ларка свихнулась!» — твердил рыжий. Когда они вернулись без трупа, она им не поверила.
— Я попала в него! Оба раза!
— Может, расскажешь все по порядку? — предложил Юра.
Миша с подозрением смотрел на хоровичку. Он решил убрать пистолет от греха подальше, полез в стенной шкаф.
— Мать вашу! — раздалось оттуда. — А где чемодан?
— Какой чемодан? — откликнулись одновременно Юра и Лариса.
— Мой рыжий чемодан!
Дальше Блюм повел себя очень странно, так что теперь Лариса с подозрением смотрела на него. Он сполз по стене на пол и закрыл глаза.
— Вот и отдохнули, — пробормотал он, будто в бреду. — Позагорали на солнышке, искупались в озере…
— Что у тебя там было? — спросил Соболев.
— Одежда и кое-какие бумаги.
— Важные бумаги?
— Давнишнее-предавнишнее дело. Я люблю на сон грядущий перечитывать старые уголовные дела. Видно, не только я…
— Думаешь, из-за бумаг?
— Еще у меня были клевые плавки и презервативы в виде разных зверюшек…
— Не дури!
— Ларка, кто это был?
Михаил наконец пришел в себя и мог взяться за новое расследование.
— Я его не разглядела. Вернее, он не дал себя разглядеть. Когда я вошла в коттедж, этот человек прятался в стенном шкафу. Я решила заправить твою постель и обнаружила пистолет…
— Стоп! Он видел у тебя оружие?
Тренина пожала плечами.
— А ну-ка встань, где стояла.
Миша закрылся в стенном шкафу, оставив небольшую щель. Так они провели следственный эксперимент и удостоверились, что злоумышленник не видел пистолета.
— Я услышала скрип, и он схватил сзади меня. Пригрозил убить, если обернусь.
— Какой у него голос?
— Он говорил шепотом.
— Что было потом?
— Начал меня лапать. Но тут Димка объявил последнюю песню, и незнакомец заторопился. Я слышала, что он отходит к окну, а не к двери. Я выстрелила, когда он стоял на подоконнике и собирался прыгать вниз.
— Как он выглядел?
— Я не смотрела!
— Стреляла зажмурившись?
— Но я попала! Я точно попала! Потому что он вскрикнул! Он закричал и рухнул вниз!
— Возможно, — Миша недоверчиво ухмыльнулся, — но лучше бы ты не стреляла, а как следует его разглядела.
— От него пахло чем-то неприятным, — вспомнила Лариса. — Кажется, бензином.