— Не нужно, Юмин. Я и сама пока не знаю, как к нему относиться.
Комната встретила меня теплом разожжённого камина.
Невольно я улыбнулась.
Дом. Как много люди вкладывают в это слово, умудряясь связать чувства с одним местом. Большую часть жизни я была уверена, что для такой как я подобная роскошь не доступна, и ощущение ненужности и неприкаянности впилось в кровь как горький яд, разрушая жалость к себе.
Было ли мне плохо, зная, что для меня нет места, куда я могла бы вернуться холодным осенним вечером, где так же бы пахло тлеющими углями, от которых тепло разбегалось не только по озябшей коже, но и по венам ударяясь в сердце? Нет, не было. Смирение пришло быстро, жесткость окутала сердце непробиваемой коркой, достучаться до которой удалось только Россу.
Как бы все не было похоже на сказку, но я знала, что Великий не оставит попыток найти меня и вся моя оставшаяся жизнь будет похожа на бег от неизбежного. Я нужна ему. Я должна ему сотни жизней. Лучше бы было остановить все сейчас. Уйти в зиму и пропасть в снегах на веки вечные, разрывая этот порочный круг преследования, но… Я не могла. Сейчас не могла. Еще на корабле, принесшем меня на этот континент, я обдумывала план, то и дело, прокручивая сценарии своей кончины. Самый простой вариант. Смерть последней банши ударила бы по мечтам Великого гораздо хлеще, нежели те потери, что он понес от моих вторжений.
Он мечтал поднять павших! Безумец!
Сразу вспомнился дикий взгляд карих глазах, в которых пылал огонь сумасшествия. Один единственный раз мне удалось увидеть Великого в живую, стоя в ста шагах от него, поражаясь как много бед могли принести лишь пара слов, что он брезгливо сбрасывал с тонких сжатых губ. Он не видел меня, укутанную в рваный плащ, что демонстрировал свою старость протертыми дырами, среди толпы зевак, под холодным проливным дождем. Я была там для того, что бы убить его, уничтожить, стереть с лица земли этого несущего смерть во всех ее самых жестоких чертах, человека. Чудовища. Тирана. Изверга.
И только крепкий захват Расула удержал меня от последней точки, что завершила бы эпоху разрушений, кровопролития и преследований.
Пальцы невольно сжались в кулак.
Почему же он не позволил мне этого сделать? Почему я просто стояла и смотрела, не пытаясь вырваться и завершить задание? Чем заслужил Великий верность МОЕГО желтоглазого кошака?
Только горькая усмешка кривила губы, заполняя грудь ядовитым чувством довольства. Великий и предположить не мог, что столь близка. Что протяни руку, и меня притащат к нему на коленях, закованную в песчаные оковы, что перекрыли бы мне возможность выпить его одним глотком. Но я стояла и смотрела, как приводят в действие приговор, выбивая пол испод ног моих сестер — таких же ведьм, что не покорились воле Великого.
Вспомнилось лицо дир Астера. На той казни был его двоюродный племянник, что упивался своим положением приближенного к безумцу правителю. Он кричал перед смертью. Жалкий. Умолял меня отпустить его, клялся в том, что будет верен мне до конца своей жизни. Я приняла его клятву, узнала все, что было необходимо и… Он выполнил условия клятвы, и был верен мне до конца своих дней, что я прекратила в те же сутки. Так было нужно.
Казалось, кровь до сих пор стягивает мои пальцы, напоминая, как много зла я сделала, но тяжесть верного решения давила на плечи ежесекундно, не позволяя забыть, что придет время отдать свои долги.
— Эва? — Голос Юмина вытащил меня из кровавых воспоминаний. — Я думаю, что это не мое дело, но позволь спросить?
— Конечно, Юмин. Если я смогу, я отвечу. — Он понимающе кивнул головой:
— Как появление этого… кровососа, связанно с тем, что ты бледнее, чем была раньше?
— Он укусил меня, Юмин. Отравил. Как не странно, я выжила. — Усевшись на подлокотник кресла, я закинула ногу на ногу. — Он, не переставая твердит мне про какую то «истинность», и не желает уходить.
Вояка крякнул и задумчиво провел пальцами по всклоченной бороде, что отродясь не видела ухода.
— То есть?…
— Я частично вампир.
— Я не об этом. Марк решил, что ты его пара?
— Вроде того. Понятия не имею, что это значит.
— А ничего хорошего.
Я подняла на него глаза:
— Ты что-то об этом знаешь?
— Немного. Про истинных ходит много легенд. И что дети у них здоровее, красивее и так далее, и что чувства там самые чистые и вся прочая мишура. Только вот про вампиров там ни слова нет. Видимо ты индивид, Эва. — Просмеявшись от собственной шутки, он продолжил: — Могу сказать только одно — он никуда не уйдет, пока ты не смиришься. Этот холеный всегда был упрям, и если вбил себе что-то в голову, но не бросит эту затею. Захват покрепче, чем у медведя будет.
— Что то мне как то не легче.
— Я бы сказал что-нибудь ободряющее, да только нечего. — Он виновато развел руками. — Как мужчина советую тебе пока избегать его. Пусть соскучиться.
— Юмин!
— Много лет Юмин.
— Ты еще хуже, чем королева!
— Ааа, теперь понятно, откуда ветер дует и почему Росс так благосклонен, что приютил вампиреныша.
— Он же твой друг…
— Друг не друг, а выбирать не нам. Против судьбы никаким тараном, Эва.
Он вышел, оставив меня саму с собой.
Еще этот чертов Марк! Что б его Великий приобрел!
Как нестранно но я не чувствовала к нему никакого влечения, не считая той истории в больничной постели, когда мужчина поил меня своей кровью. Когда я смотрела в его серые глаза по коже бежали нехорошие предостерегающие мурашки, но сердце не заходилось в неровном ритме. Бабочки не порхали, щекоча своими крылышками желудок, а упрямо грызли внутренности намекая, что пора бежать.
Глава 22
Время шло, а жизнь все больше напоминало абсурд.
Вечерние ужины напоминали трапезу врагов за столом переговоров. Марк бросал гневные взгляды, Рохан замирал в выжидающей позиции готовый броситься в бой в любую секунду, а я смотрела на все сквозь прижатые ко лбу ладони.
Вампир ожесточенно жевал кусок мяса, не прерывно сверля меня взглядом, когда я не выдержала и, отбросив в сторону нож, что с громким звоном упал на стол, спросила:
— Может, хватит?
— О чем ты, детка?
— Прекрати меня так называть!
— Не понимаю, о чем ты, детка.
Я рыкнула и отодвинула тарелку. Аппетит пропал. Как во все предыдущие ужины, коих было штук семь.
Рохан сочувственно посмотрел на остатки пищи, и вздохнул.
— Так когда мы заключим брак?
Я вздрогнула и уставилась на мужчину продолжающего умиротворённо жевать козлятину, но злой огонек в глазах выдавал его с головой.
— Повара определённо нужно научить готовить. Очень жесткое мясо. Ну, так и? Когда намечается торжество?
— Будь моя воля — никогда. — Ответила я, проглотив ком слюны, что вмиг стала вязкой и горькой.
— Сожалею, но на то воля судьбы. — Он равнодушно пожал плечами. — Как ты смотришь на красный цвет? Мне кажется, ты будешь потрясающа в красном. Пожалуй, черный костюм будет отлично сочетаться с ярко алым. Вот бы сюда мастериц твоей матери, великан, они бы создали отличные наряды для свадьбы.
— Я не давала согласия! — Стукнув кулаком по столу я не почувствовала боли, раздирая взглядом такого раздражающего человека.
— Мм? А разве мы не обсудили это еще на обеде у Ее Величества королевы Мерелин? Мне показалось, что она ясно дала понять, что твое замужество со мной необходимо для дальнейших дел.
— Каких, демон тебя разорви, дел?!
— Союза Белоснежных Вьюг и Северных Бурь. Разве не так, великан? Я просто поражаюсь дальновидности Ее Величества. Потрясающая женщина. — Он сделал глоток вина и, отставив бокал, продолжил: — Во всем есть смысл и цель, Эва. Пусть не я решил, что ты предначертана мне, а боги, но если есть возможность улучшить жизнь, я шанс не упущу.