Словосочетания «семья цивилизованных народов» и «содружество демократических государств» были эвфемизмами. Так на политическом жаргоне именовалась бессмертная часть населения Земли, в отличие от доживавших свой век обитателей протекторатов и лагерей.
Президент поднял бокал: «С Новым годом, дорогие россияне! С новым счастьем!»
— Ура-а! — закричал я. — Салют! Освобожденная пробка вылетела с громким хлопком, я налил шампанского Елене и себе. Раздался торжественный бой курантов, хор и оркестр грянули «Славься!» И вслед за финальным раскатом государственного гимна замелькал, заверещал, закривлялся на экране праздничный концерт.
Ночью, после новых объятий, когда Елена, разморенная любовной усталостью, задремала, лежа на спине, я потянулся и вполсвета включил над диваном лампу. Елена недовольно поморщилась.
— Тебе хорошо было? — тихо спросил я.
— М-м-м, — лукаво промычала она с закрытыми глазами.
— Хочешь, чтобы стало еще лучше?
Не открывая глаз, она подняла брови в знак удивления.
— Понимаю, ты спрашиваешь, что для этого нужно сделать? — вкрадчиво продолжил я. — Совсем немного: принять предложение генерального секретаря ООН о сотрудничестве!
Елена мгновенно открыла яростно сверкнувшие глаза и подтянула одеяло, прикрывая грудь.
Такая реакция нарушала мои планы. Я осторожно запустил под одеяло руку, пытаясь пробраться к ее самым чувствительным местам и приговаривая убаюкивающим тоном:
— Все грехи будут прощены, все убийства так и спишутся на несчастные случаи. Интересы вашей фирмы станет охранять юридическая служба ООН, и вам не придется больше никого убивать… В ваше распоряжение будут предоставлены все ресурсы планеты. Хотите строить космические корабли — стройте их открыто. Что может быть комфортнее жизни с чистой совестью и сознанием служения человечеству!
Я так вошел в роль, что даже подвывал, как плохой актер.
Елена решительно выбросила мою руку из-под одеяла:
— Ты всерьез предлагаешь мне всю эту чушь?
— Я выполняю приказ.
— Считай, что ты его выполнил. Передай своим ооновским бюрократам, что они — кретины! Мы никому не подчинимся!
— Честно говоря, я не ждал другого ответа.
— Значит, разговор окончен?
— Нет, — сказал я, — только начинается. Вашего отказа мне достаточно для доклада руководству. Но у меня есть в этой игре и кое-какой собственный интерес.
Елена засмеялась:
— Если ты рассчитываешь на вознаграждение…
— Мой интерес — не материального, а куда более высокого свойства.
— Что ты имеешь в виду?
— Любопытство, — ответил я.
— Ты и так уже много узнал, — сказала Елена. — Чего ты еще хочешь?
— Узнать ВСЁ.
Она остро взглянула:
— А ты не боишься, что в таком случае нам придется и тебя убить?
— Нет, не боюсь.
— Почему? — она усмехнулась. — Надеешься на мою защиту?
— Я не переоцениваю силу твоей привязанности. Но я уже понял, что вы убиваете только тех, кто пытается причинить вам вред. А я для вас не опасен.
— Как сказать. Чиновники и генералы в Нью-Йорке сейчас наверняка ломают головы, как нас одолеть, а информация — оружие.
— Я не стараюсь разведать, в чем вы уязвимы. Секретные технические подробности меня не интересуют. Я хочу понять главное: ваши цели и вашу логику. И сам буду решать, какими сведениями стоит поделиться с моим начальством, какими — нет.
Елена подумала немного, откинула одеяло и поднялась с постели:
— Надо одеться. Такие серьезные проблемы я не могу обсуждать голой.
Я попытался ее остановить: пока мы лежали рядом, сохранялась хоть какая-то моя власть над ней. Но Елена была непреклонна. Пришлось и мне встать, натянуть брюки и рубашку, заварить кофе. Мы снова сели к столу.
Начала она неожиданно:
— Когда ты впервые явился к нам на фирму, наши ребята определили твой интеллектуальный коэффициент.
Я опешил:
— Ну и…
— Невысокий, — снисходительно сказала она, — совсем невысокий. По нашим меркам. — И без всякого перехода: — А ты действительно любишь меня?
Я честно подумал и ответил:
— По-своему, по синусоиде: то желаю тебя до безумия, то ненавижу и мечтаю задушить.
Она кивнула:
— Хорошо. А как ты думаешь, почему я тебе уступила? Я пожал плечами:
— Каприз Клеопатры.
— Не знаю, кто такая Клеопатра, — сказала Елена, — но это был не каприз. Помнишь вечер у «Императора Павла»? Ты поразил меня своим видением грядущего. Конечно, я знала, куда летит современная цивилизация, но ведь у нас на фирме такие прогнозы рассчитывает целая группа аналитиков. И вдруг человек с мизерным ай-кью в одиночку угадывает ход событий! Ты словно прорвался в будущее. В чем твоя сила? Если не в интеллекте, значит, в том, что ты называешь любопытством. Я почувствовала, как в тебе кипит интерес к жизни, а это и есть темперамент! На нас, женщин, такие вещи действуют. Я промолчал.