- Выходит, те данные,, что мы выбили из схваченных арикара генерала Крука, оказались правильными, - высказался Ва ку'та. - Я говорил вождям, что генерал Крук ударит с юга, а вторая армия - с севера. Они собирались зажать нас меж двух огней. Наверно, те, на севере, еще не знают, что генерал Крук отступил.
- Я уверен, что сами они не решатся на нас напасть, - отозвался Дождь в Лицо. - Я, правда, все же поручил хункпапам привести с пастбища побольше лошадей.
- И правильно сделал, - похвалил его Желтый Камень.
Поющая Вода поднесла миски с пемиканом. Ели молча, потом раскурили трубки и приступили к беседе. Солнце уже стояло в зените, когда вдруг подбежали женщины с криком:
- Синие мундиры на сунка вакан переправились через бизоний брод! И они идут на наш лагерь!
Все резко повскакали, а женщины продолжали кричать:
- Перестаньте говорить все вместе! - прикрикнул на них Желтый Камень. - Где вы видели белых кавалеристов?
- Мы собирали хворост в лесу у реки, - сказала одна из женщин. - И тогда мы увидели солдат, переправляющихся через бизоний брод. И они поехали прямо на нас!
- Сколько их было? - задал вопрос Желтый Камень.
- Много-много! - закричали женщины.
- Хо! Предсказание Сидящего Быка начинает сбываться, - прошептал Желтый Камень и начал распоряжаться: - Красный Кедр поднимет на ноги все лагеря, а молодые мужчины пусть берут оружие и садятся на коней.
Раздались громкие звуки офицерских свистулек. Дождь в Лицо и Железный Конь созывали хункпапов. Воины хватали оружие, садились на лошадей, которые уже находились в лагере, даже на кляч, обычно таскавших волокуши. Вскоре вокруг Желтого Камня уже собралась толпа вооруженных мужчин.
Вскоре все они во главе с Желтым Камнем и Дождем в Лицо покинули лагерь. Подхлестывая мустангов арканами, воины стали ездить туда-сюда, чтобы разогреть лошадей и поднять тучи пыли, которые успешно укрыли бы лагерь от вражеских глаз.
Тем временем с помощью солнечных зайчиков Красный Кедр извещал другие лагеря о неожиданном нападении. Эти сигналы, передаваемые из лагеря в лагерь, вскоре достигли шайенов, расположившихся на северном краю долины. Отовсюду доносился тревожный барабанный бой.
Вожди в большом типи прервали заседание совета, поспешно оседлали мустангов и помчались в свои лагеря. Сидящий Бык и Пизи безжалостно нахлестывали своих мустангов, стремясь как можно быстрее оказаться в своем лагере, которому грозила реальная опасность. А ведь в нем находились беззащитные женщины, дети и старики!
"Солдаты-Псы" оглала должны были нести караул у большого типи совета до самого вечера. Сейчас они поспешно снимали с типи покрывающие его бизоньи шкуры, на которых виднелись рисунки, отражающие какие-то памятные события либо символы Всемогущего Солнца. Эти священные реликвии никоим образом не могли попасть в руки врага, поэтому "Солдаты-Псы" осторожно свернули отдельные части кожаного покрытия и уложили их на волокуши, чтобы спрятать их в холмах к западу от долины.
Во всех лагерях царила суматоха. Воины садились на лошадей, находившихся в лагерях, не ожидая, пока приведут с пастбищ боевых мустангов. Женщины звали детей, разбирали типи, упаковывали самые ценные предметы, готовились к бегству, в случае, если бы воинам не удалось отогнать врага.
К хункпапам стали прибывать подкрепления, из ближайших лагерей подъезжали воины миньконью, черноногие, ноу боуз и санти дакоты. Подростки санти дакоты вели с пастбищ боевых мустангов. Окружавшая лагерь хункпапов туча пыли все выше подымалась к небу, все мощнее звучали военные песнопения.
Желтый Камень, видя, что мустанги уже достаточно разогрелись, дал сигнал к атаке. Воины повернули коней на юг, на полном скаку промчались по узкой долине и выехали на холмистую равнину, всю изрытую норами мелких зверьков. Подъехав к кавалеристам на расстояние полета стрелы, они выстрелили из луков и ружей и сразу же повернули назад, чтобы через минуту повторить атаку.
Сплоченный до тех пор строй конницы развернулся в длинную шеренгу между прибрежными деревьями и холмами с западной стороны долины. В эту минуту лошади двоих недавно принятых в армию кавалеристов, напуганные выстрелами, острым пороховым запахом и боевым кличем индейцев, понесли своих всадников. Они летели вслепую, как ошалелые, вздымая тучи пыли, попав прямо в ряды меднокожих воинов, а те, удивленные внезапной "атакой", даже не успели преградить им дорогу. Воины с Великих равнин часто сами выполняли такие одинокие рейды в гущу врага, чтобы отличиться храбростью и заслужить почетное отличие. Так и теперь пораженным индейцам показалось, что двое отважных белых делают то же самое.
Понесшие лошади протащили кавалеристов через полчища врагов и ворвались в лагерь хункпапов. Туда, однако, уже подошли свежие подкрепления. Неудачливых кавалеристов встретили гневные крики, целая туча воинов подскочила к ним, поскольку дакоты решили, что за двоими смельчаками следует вся конница. Совсем уже ошалевшие лошади белых кавалеристов, развернувшись, наткнулись на две палатки, перевернули и растоптали их. Запутавшись в шкурах, кавалеристы стали палить из револьверов, страшный крик женщины и ребенка утонул во всеобщем шуме. Воины в мгновение ока разорвали кавалеристов на куски, даже не ведая еще о том, что в разбитом типи погибли жена и трое детей вождя Пизи. Уверенные, что хункпапы, руководимые Желтым Камнем и Дождем в Лицо, разбиты белой кавалерией, воины под водительством Черной Луны бросились в атаку. И, лишь когда они миновали долину и выехали в прерию, то, к своей радости, увидели, как хункпапы наступают на кавалерийскую цепь. Тогда, издав страшный боевой клич, они поспешили своим на помощь.
Увидев приближающихся индейцев, командир конницы приказал спешиться, чтобы солдатам было удобнее целиться. Каждый пятый кавалерист собирал лошадей своих товарищей и немедленно отводил их под защиту прибрежных деревьев подальше от поля боя.
Черная Луна повел наступление на левый фланг, где собрались разведчики арикара, что были ответвлением скиди пауни, страшно ненавистных дакотов. Завязался рукопашный бой. Арикара, напуганные таким количеством дакота, быстро разбежались, кинулись к реке. Тогда Черная Луна атаковал открытое теперь крыло спешившихся кавалеристов.