«Хотел бы я знать, что они сделали с Алмазом», – подумал король.
Постепенно звери начали расходиться. Некоторые проходили совсем близко от Тириана. Они смотрели на связанного короля со страхом и жалостью, но ни один не заговорил. Час проходил за часом; сначала Тириану захотелось пить, потом есть. Наступил вечер, ему стало ещё и холодно. Сильно болела спина. Солнце село, стемнело. И тут он услышал мелкие шажки и увидел, что к нему приближаются несколько маленьких существ. Слева шли трое мышей, в центре кролик, справа – двое кротов. Эти двое несли на спинах мешки, что в темноте выглядело весьма причудливо, и король не сразу понял, кто они такие. Затем звери, все сразу, встали на задние лапы, положили холодные передние ему на колени и покрыли их шумными звериными поцелуями. Они смогли дотянуться до колен, потому что говорящие звери в Нарнии выше своих бессловесных английских собратьев.
– Господин наш король, дорогой господин наш король! – раздались тихие пронзительные голоса. – Мы так сочувствуем вам. Мы не решаемся развязать вас, чтобы Аслан не рассердился. Но мы принесли вам ужин.
Тут же первая мышь проворно вскарабкалась наверх и уселась на верёвке, обмотанной вокруг его груди, морща носик прямо напротив его лица. Вторая мышь вскарабкалась следом и устроилась как раз под первой. Остальные звери стояли внизу и передавали провизию наверх.
– Пейте, государь, потом вы сможете есть, – сказала верхняя мышь, и Тириан обнаружил у своих губ маленькую деревянную чашку. Она была не больше рюмочки для яиц, так что он едва ощутил вкус вина. Но мышь спустила её вниз, где её наполнили и вновь передали наверх. Так продолжалось, пока он не напился (кстати, жажду вообще лучше утолять множеством маленьких глотков, чем одним большим).
– Вот сыр, государь, – сказала первая мышь. – Не слишком много, а то вам снова захочется пить. – За сыром последовала овсяная лепёшка со свежим маслом, за ней – ещё немного вина.
– Теперь налейте немного воды, – сказала первая мышь. – Я умою короля. Тут кровь.
Король чувствовал, как что-то вроде маленькой губки освежило его лицо.
– Маленькие друзья, – сказал Тириан. – Чем я могу отблагодарить вас?
– Что вы, что вы, – запищали голоса. – Что ещё могли мы сделать? Мы не хотим другого короля. Мы – ваш народ. Если б против вас был только Обезьян и тархистанцы, мы скорее дали бы изрубить себя в куски, чем позволили вас связать. Но мы не можем идти против Аслана.
– Вы думаете, это и впрямь Аслан? – спросил король.
– О да, да, – сказал кролик. – Он выходил из хлева прошлой ночью. Мы все его видели.
– На что же он похож? – спросил король.
– На огромного, страшного льва, разумеется, – ответила одна из мышей.
– Вы думаете, это Аслан убивает лесных нимф и продает вас в рабство тархистанцам?
– Это дурно, правда? – спросила вторая мышь. – Лучше б мы умерли раньше, чем всё это началось. Но сомнений нет. Все говорят, что так приказал Аслан. И мы его видели. Мы не думали, что Аслан будет таким. Мы… мы хотели, чтоб он вернулся в Нарнию.
– Похоже, на этот раз он очень сердитый, – сказала первая мышь. – Видимо, мы, сами того не зная, совершили нечто ужасное. Он наказывает нас за что-то. Но, мне кажется, он мог бы сказать – за что!
– А вдруг мы и сейчас поступаем неверно? – произнёс кролик.
– Мне всё равно, – сказал крот. – Даже если это неверно, я бы опять поступил так же.
Но остальные зашептали: «Тише», «Осторожно», – а потом сказали королю:
– Простите нас, дорогой король, но мы должны вернуться. Нельзя, чтобы нас застали здесь.
– Оставьте меня, дорогие звери, – сказал король. – Ради всей Нарнии я не стал бы подвергать вас опасности.
– Доброй ночи, доброй ночи, – говорили звери и тёрлись носами о его колени. – Мы вернёмся, если сможем. – И они засеменили прочь, а лес сделался ещё более тёмным, холодным и одиноким, чем до их прихода.
Появились звёзды, и медленно – о, как медленно! – текло время, пока последний король Нарнии, измученный, окоченевший, стоял, навытяжку привязанный к дереву.
Наконец что-то произошло.
Вдалеке зажёгся красноватый свет. Потом на мгновение исчез и вновь появился, больше и ярче. Король увидел тёмные силуэты, они сновали туда-сюда, что-то приносили и сбрасывали на землю. Он догадался, что там разожгли костёр и бросают в него вязанки дров. Он ясно видел хлев, освещённый красным заревом, толпу людей и зверей между ним и огнём и ссутулившуюся фигуру позади. Это, наверное, был Обезьян. Он что-то говорил толпе, но Тириан не мог разобрать слов. Обезьян трижды склонился до земли перед дверью хлева, потом поднялся и открыл дверь. Что-то на четырёх ногах скованно и неуклюже вышло из хлева и стало лицом к толпе.