Втроем они навалились на него, нанося удары даже после того, как несчастный рухнул на землю.
Астамиру стоило невероятных усилий не вмешаться; снова и снова мистик напоминал себе, что сделай он это, и последствия могут оказаться гораздо серьезнее, чем гибель одного невезучего торговца.
Заметив, что Астамир остановился и наблюдает за происходящим, солдат с рулоном шелка в руках спросил у него:
— Ты друг этого человека?
— Я простой путешественник, — отозвался Джеста Ту.
— И куда же ты идешь? В Хасинту?
— Нет, из Хасинты, — ответил Астамир. — Направляюсь на запад.
— В нем чувствуется кровь ру, — заметил один из солдат, принимавших участие в убийстве торговца.
— Верно, от него так и несет ру, — согласился второй.
Все трое подошли к тому, у кого в руках был украденный шелк. Обходя мистика, они махали руками, как бы отгоняя скверный запах.
— Тебе известно, как поступают с ру в Бехрене? — спросил один, размахивая окровавленным ножом.
Не спуская взгляда с разошедшегося солдата, Астамир заметил, что в оазис вошли трое его спутников. Пытаясь продемонстрировать вежливость и даже покорность, они кивали и кланялись всем солдатам, мимо которых проходили, чем добились лишь того, что привлекли к себе всеобщее внимание.
Они быстро миновали несколько групп солдат, но потом Пароуд заметил мистика и остановился. Все трое, глупо вытаращив глаза, уставились на своего спутника.
— Я не понимаю, чем вызвал ваше недовольство, любезные, — спокойно произнес Астамир. — Я пришел с юга, услышав разговоры о смуте. Мои господа могут оказать помощь в исцелении пострадавших бехренских воинов.
— Пострадавших? — Солдат, держащий рулон шелковой ткани, посмотрел на приятелей, и все дружно расхохотались. — Если что и пострадало, так это сундуки обманщиков, подчинившихся власти самозваного правителя Хасинты! Их самих разорвали на клочки, а драгоценности — фьють! — исчезли.
— Прямо к нам в руки! — плотоядно улыбаясь, добавил второй.
— Вы идете в Хасинту? — спросил Астамир.
— Что-то ты слишком много вопросов задаешь, — тут же вскинулся один из бехренцев. — Кто твой господин?
— Вот-вот, объясни нам, кому отослать твое обезглавленное тело, — вставил второй.
Двое других, размахивая ножами, с обеих сторон двинулись к безоружному, как они сочли, человеку.
Глянув в сторону, мистик увидел другую группу солдат, быстро приближающихся к его спутникам. Последние тоже заметили их.
Пароуд бросился бежать. Его наверняка тут же схватили бы и выпустили ему кишки, как вдруг Морипикус указал на Астамира и закричал:
— Джеста Ту!
Все находящиеся поблизости бехренцы замерли, их взгляды обратились к мистику.
Астамир почувствовал, как нарастает напряжение. Ясное дело, приближающиеся к нему солдаты были готовы разорвать его в клочки.
Тот, что стоял прямо перед ним, замахнулся ножом, однако мистик, резко нагнувшись, выбросил вперед сведенные вместе руки и снизу вверх нанес удар такой силы, что нападавший, взлетев в воздух, кулем рухнул наземь, держась руками за пах и беззвучно, как рыба, раскрывая рот.
Покончив с первым противником, Астамир сделал стремительный выпад вправо и резко ударил второго солдата в лоб открытой ладонью. Бехренец запрокинул голову назад и, получив еще один удар в горло, упал как подкошенный в придорожную пыль.
Мистик сделал невероятно высокий прыжок и, перелетая через повозку незадачливого торговца, нанес ногой мощный удар в челюсть третьему нападавшему. Этого было достаточно: солдат, не успевший выхватить из ножен оружие, упал навзничь, не подавая более признаков жизни.
Пароуд, естественно, слышал крик Морипикуса. Сожалея, что его друг выдал Астамира, он в то же время обрадовался, что таким образом получил возможность спастись. Погнавшиеся было за ним солдаты внезапно прекратили преследование и бросились на подмогу товарищам, которые предприняли попытку померяться силой и ловкостью с Джеста Ту.
Насмерть перепуганный Пароуд нырнул в толпу торговцев, прошмыгнул между ними, бросился по уходящему к воде склону и помчался вдоль берега, стремясь как можно скорее выбраться за пределы оазиса. Оказавшись на дороге, он рванул по ней туда, откуда пришел, — в Хасинту.
Печтер Дан Тарк тоже использовал инцидент с мистиком, чтобы убраться из оазиса, но, в отличие от товарища, помчался на запад.