Уже набравшая воздуха, чтобы разразиться очередной порцией требований и оскорблений, Горбачева шумно выдохнула и закрыла рот. Михаил Сергеевич поник ещё больше, вжал голову в плечи, будто опасаясь удара, скорбно поджал губы и уставился заслезившимися глазами в пол, обхватив лысину ладонями. Казалось, он с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться.
— Чтобы у вас не было иллюзий, что товарищ Романов или кто-то другой вам поможет, — добавил старший советник юстиции. — Генеральный секретарь в курсе всех следственных действий, в том числе обыска на вашей даче. Более того, он лично их санкционировал, в рамках борьбы с взяточниками и махинаторами в партийных рядах.
Входная дверь распахнулась, в гостиную залетел мужчина в темно-сером пальто.
— Товарищ Александров, звонил Сосновский. Он с Кирсановым уже подъезжает.
— Это ещё кто такие? — встрепенулась Раиса Максимовна. Михаил Сергеевич продолжал сидеть, обхватив руками голову и бессмысленным взглядом уставившись в пол.
— Именно те, которые вам нужны для подачи жалоб, — злорадно улыбнулся старший советник юстиции. — Офицеры КГБ. Сосновский — ординарец Ивашутина, Кирсанов — старший лейтенант и одновременно, как мне тут на ушко шепнули, протеже Григория Васильевича. Можно сказать, облечен высоким доверием и является глазами и ушами генерального секретаря. Не знаю почему, но вашему делу придают большое значение. До такой степени, что привлекли такие фигуры. Вы же хотели пожаловаться лично Романову? Можете это сделать прямо сейчас, через Кирсанова. Уверен, он передаст товарищу генеральному секретарю всё до последнего слова.
— Вот видите, — гордо вздернула подбородок Горбачева. — Эти товарищи не зря сюда едут. Готовьтесь приносить извинения. Мы Григория Васильевича давно знаем, он ещё несколько лет назад регулярно в Кисловодске отдыхал. С Михаилом Сергеевичем всегда дружеские отношения поддерживал. Я попрошу, чтобы вам всыпали на полную катушку за клевету и травлю моего мужа. Готовьтесь отвечать за самоуправство.
— Попросите, попросите, — ухмыльнулся прокурорский. — Как знать, может и получится.
В прихожей хлопнула дверь, и послышался шум.
— Приехали, — удовлетворенно констатировал Александров. — Сейчас будете с ними общаться.
В комнату зашли двое. Первый был крепкий сорокалетний, но уже седой мужчина с профессиональным тяжелым взглядом чекиста. Второй — совсем молодой светловолосый паренек.
— Здравствуйте, — первым начал сорокалетний. Шагнул к прокурору и протянул руку. — Товарищ Александров?
— Он самый, — усмехнулся мужчина в синем мундире, пожимая ладонь чекиста. — Вы, как я понимаю, майор Сосновский.
— Так точно, — улыбнулся седой.
— А вы, тот самый Кирсанов, — улыбнулся Александров, поворачиваясь к молодому. — Наслышан, наслышан.
— Если не секрет, откуда? — поинтересовался молодой, отвечая на рукопожатие. — Я вроде не знаменитость. По телевизору не выступаю, песни не пою, как Лещенко и Магомаев. В кино не снимаюсь.
— Земля слухами полнится, — уклончиво ответил прокурор.
— Товарищ Кирсанов, — Раиса Максимовна кокетливо поправила прическу и попыталась изобразить ослепительную улыбку. — Вас Григорий Васильевич прислал, чтобы во всем разобраться и прекратить этот ужас, правильно?
Даже Михаил Сергеевич воспрянул. Поднял голову, поправил съехавшие с переносицы очки и выпрямился.
— Правильно, — подтвердил паренек. — Ужас пора прекращать.
Горбачева самодовольно улыбнулась и с торжеством глянула на невозмутимого старшего советника юстиции.
— Для начала я хочу быть уверенным, что взяточники, аферисты и агенты ЦРУ — супруги Горбачевы не останутся безнаказанными, — ухмыльнулся парень. — По вам обоим даже не тюрьма, пуля давно плачет. Думаю, когда вас к стенке поставят, а потом закопают на каком-то безымянном погосте, на земле гораздо чище станет. И ужаса точно меньше будет.
В глазах Горбачева на мгновение мелькнули растерянность и страх, лицо дрогнуло, он поспешно отвел взгляд.
Улыбка медленно сползла с лица Раисы Максимовны, сменившись злобным оскалом.