— А я гадаю, откуда этот гаденыш всё знает. Что же, это многое объясняет. Жалко, не шлепнули тебя американцы, обделались. Сколько бы проблем разом решилось.
18 января. 1979 года. Подмосковье-Москва. ВНИИСИ. Проспект 60-летия Октября, 9
Не дождешься, — презрительно процедил я. — Лучше о себе любимом подумай. Твоя песенка, в любом случае, спета. Готовься мазать лоб зеленкой, паскуда. Отправишься в компанию к Отто Куусинену и своему папочке-ювелиру. Они тебя давно заждались. А вообще, следи за словами. Еще раз меня гадёнышем обзовешь, я тебе окуляры разобью, гнида очкастая.
Андропов мгновение смотрел мне в глаза, кривя губы. Затем его лицо дрогнуло, плечи обреченно опустились, тело обмякло. Председатель КГБ отвел взгляд в сторону, и сидел, нервно покусывая губы и лихорадочно теребя пальцами ткань пальто.
«Пытается найти выход из ситуации. Думает, как выкрутиться с минимальными потерями. Ну-ну», — мысленно усмехнулся я.
Пока мы пикировались с председателем КГБ, капитан по рации связался с Андреем и Ержаном. Бойцов «Беркута» во главе с казахом, Сергей Иванович отправил конвоировать Андропова и остальных пленных на базу, усилив их десятком свежих боевых пловцов. Березин хотел поехать с нами, но капитан убедил разгоряченного старика лично проконтролировать перемещение председателя КГБ на гауптвахту военного городка. Дед клятвенно пообещал, многозначительно поправив на поясе «ТТ», что сядет на губе с охранниками, пока Андропова не заберёт Ивашутин, а в случае нештатной ситуации сразу застрелит Юрия Владимировича без малейших сантиментов.
Старшина остался со мной. По просьбе капитана, «Дельфины» выделили одного подготовленного бойца для моей охраны. Это оказался здоровенный мичман в черной форме «морской пехоты» и залихватски расстегнутом бушлате, из-под которого торчал краешек тельняшки. Новый боец представился Костей и уселся с другой стороны от меня. Между двух могучих туш с широченными плечами, я чувствовал себя, то ли конвоируемым, то ли «ВИП-персоной», окруженной шкафами-телохранителями.
— Всесоюзный НИИ системных исследований находится на проспекте 60-летия Октября. На въезде в город нас будут поджидать бойцы из семидесятого отдельного отряда спецназа. Примерно, взвод. Товарищ генерал армии считает, что вместе с бойцами «Дельфина» и «Ястреба» людей более чем достаточно, — начал инструктаж капитан, заставив нас оторваться от обозрения проплывающих за окном видов. — Особенно с учетом того, что к нам должна присоединиться милиция. Петр Иванович пообещал сразу позвонить Щелокову, и попросить выделить сотрудников для нашего сопровождения. Ориентировочно это будет отряд милиции особого назначения. Большая часть людей Щелокова встанет в оцепление с нашими бойцами, меньшая — пойдёт за нашим штурмовым отрядом, будет контролировать нижние этажи. Петр Иванович решил сделать это совместной операцией с МВД. После встречи с командирами, и уточнения деталей, начинаем операцию. Вопросы и предложения есть?
— Семидесятый отряд, это вроде псковские, из второй отдельной бригады, — пробасил старшина. — Она в ЛенВО. А тут Москва.
— Перебросили сюда, накануне внеочередного собрания Политбюро, на случай различных ситуаций, — пояснил капитан. — Ещё вопросы есть?
— Никак нет, товарищ капитан. Просто интересно было.
— У меня есть, — вступил в разговор я. — Но не вопросы, а предложения.
— Говори. Слушаю, — разрешил капитан.
— Первое. В авангарде пойду я вместе с этими ребятами, если вы не возражаете.
— Возражаю, — посуровел Сергей Иванович. — Зачем?
— Вы же знаете мои способности. Я смогу быстро отреагировать, найти нужный кабинет, не дать спалить документы, и вообще действовать согласно обстановке, даже когда ещё никто не будет понимать, что делать. Если боитесь за мою безопасность, то зря. Никто из этих псевдоученых мальчиков, выпестованных Западом и предателями, никакого серьезного сопротивления не окажет. И со мною рядом будут старшина и мичман, на случай возникновения угроз. А другим бойцам скажете, что первым пойдёт старший лейтенант Шелестов. Выгляжу я намного старше, спасибо Алле, поэтому вопросов возникнуть не должно. И второй момент, который нужно донести до личного состава и сопровождающих милиционеров. Никаких разговоров и сюсюканий. Это потеря драгоценного времени. Быстро идём вперед, реформаторов кладем мордами в пол, персонал можно расставить вдоль стенок с поднятыми руками. Но никаких разговоров, объяснений, и пререканий, только движение вперед, занятие этажей, проверка кабинетов. Если возмущаются, пытаются вступить в дискуссию, прикладом по ребрам. Важна каждая секунда, чем больше документации возьмем, тем лучше.