— А какая сейчас температура? — я наклонился к девушке, осторожно кончиками пальцев сбросил невесомую пушинку со щеки. Аня инстинктивно провела ладошкой, повторяя моё движение. Я взял в руку тонкие изящные пальчики, на секунду ободряюще сжал, нежно отвел в сторону, отодвинул растрепанную челку и опустил ладонь на влажный девичий лоб. Аня замерла, несмело посмотрела на меня. В зеленых глазищах подруги мелькнули смущение и неуверенность. Николаенко поспешно отвела взгляд, но потерявший яркость багрянец на мраморной белоснежной коже заалел с новой силой, выдавая девушку.
«Черт, как-то неловко вышло, она же ещё ребенок, школьница», — неожиданно смутился я. — «Надо срочно переводить тему».
— Лоб горячий, но терпимо. Раз в пот бросает, значит, температура понижается, — бодро заявил я.
Аня помолчала, тихо подтвердила:
— Немного спала. Утром была тридцать восемь и три, сейчас тридцать семь и семь. Завтра должно быть лучше. Наверно, во вторник-среду в школу уже пойду.
Моего взгляда она упорно избегала, смотря куда-то в сторону.
— Понятно. Эти дурочки пэтэушные тебя не беспокоили? — участливо поинтересовался я.
— Нет, — девушка мотнула головой, черные локоны взметнулись волной и бессильно опали на плечи, окутав шею пышным шелковистым облаком. — После того случая на пустыре, когда ты их разогнал, исчезли. Не видела их и не слышала.
— Замечательно, — повеселел я. — Одной проблемой меньше.
— Ты в понедельник пойдешь в школу?
— Куда я денусь? Придется.
— А чего таким похоронным голосом? — у Ани проскользнули знакомые язвительные нотки. — Считаешь, знания тебе не нужны? Или ты слишком велик и умен, чтобы учиться?
— Тебе показалось, — дипломатично съехал с темы я. Ну не рассказывать же однокласснице, что школу я давно перерос по объективным причинам, и одно напоминание о необходимости ещё полгода сидеть за партой вгоняло в тоску. Новизна ощущений и радость от второй, нежданной юности уже не вызывала прежнего душевного подъема, а большинство одноклассников с подростковым мировоззрением и увлечениями, ощущались наивными детьми. Да и тратить время, сидя за партой и по второму кругу, изучая предметы, которые я давно прошел, не хотелось. Особенно после всего произошедшего. Но вариантов «отмазаться» от школы нет. Или всё-таки есть? Точно! Попрошу Петра Ивановича, чтобы помог сдать выпускные экзамены экстерном. Он теперь всемогущий председатель КГБ, в курсе моей истории и не откажет. Во всяком случае, об этом надо как следует поразмыслить.
— И вообще Ань, выздоравливай побыстрее, — я отвлекся от мыслей и попытался поднять настроение девушке, — В кино мы уже были, в парке тоже, теперь я тебя в свое любимое кафе свожу. Там такое мороженое делают с арахисом и шоколадным кремом, просто сказка. Представляешь, снизу безе с кремом, а сверху горка шоколадных и молочных шариков, политых жидким шоколадом. Тебе обязательно нужно это попробовать.
— Какое мороженое? — развеселилась зеленоглазка. — Шелестов, ты решил от меня избавиться? Вообще-то, я от ангины ещё не вылечилась. А у тебя в голове уже коварные планы, накормить меня мороженым и уложить в постель снова.
— Ты чего? — запротестовал я. — Тебя в постель? И мысли такой не было.
Увидел, как подруга краснеет.
«Черт, ну какой же я идиот».
И торопливо добавил, спеша сгладить неловкую ситуацию:
— Во всяком случае, сейчас.
Всю двусмысленность последних фраз мы осознали одновременно. Растерявшаяся Аня отвернулась. Я криво усмехнулся. Похоже, контузия не прошла бесследно, раз брякаю такое. В своей прошлой жизни я мог подкатить к любой понравившейся девушке, заинтересовать и заинтриговать, чтобы она пришла на первое свидание. Правда, в конце восьмидесятых — начале девяностых, в приоритете уже были другие ценности. Появились бизнесмены с толстыми кошельками, первые иномарки, атрибуты красивой жизни, фильмы о благородных коммерсантах-миллионерах, и культ потребления, «богатой жизни» начал пропагандироваться повсеместно с экранов телевизора, газет и журналов.
О деде-генерал-лейтенанте, и отце полковнике я молчал как партизан, и девушки, после непродолжительного романа, убедившись, что кавалер не является завидным женихом, без особых сожалений прекращали отношения, тем более что инициатива в большинстве случаев исходила от меня. Не встретил я в той жизни женщину своей мечты, от вида которой учащенно начинало биться сердце и пересыхало в горле. Да и постоянные переезды, жизнь в военных захолустных гарнизонах не способствовали долгим отношениям и возникновению чувств.