- Я знаю, кто это, - пробормотал он. - У нас на острове ходят легенды… саги, в которых они спасают рыбаков, а полюбившимся им людям приносят затонувшие сокровища… Их нельзя убивать, ибо они разумнее и благороднее, чем наши псы. Нарушивших этот закон судьи тинга приговаривают к изгнанию.
Опустив меч, Иеро глядел на схватку, кипевшую в воде, и слушал Сигурда и брата Альдо, чей ментальный голос казался сейчас полным энергии и бодрости.
"Дельфы, они называют себя дельфами или Морским Племенем, сынок, и, кажется, справятся без вас. Только не надо стрелять и метать копья - к вооруженным людям они испытывают недоверие."
"Откуда ты это знаешь?" - беззвучно спросил священник.
"Я обнаружил их, призвал сюда, и я говорю с ними. С десятком особей, которых Горм счел бы старейшими этого племени. Они не принимают участия в битве… впрочем, она уже закончилась. Ты можешь тоже с ними пообщаться. Какой замечательный народец! Весельчаки, мой мальчик, игруны, но обладающие отвагой и светлым разумом… Какое чудо эволюции! И как бы я хотел изучить их поближе!"
Усмехнувшись восторгам старика, Иеро опустился на плот. Ноги его дрожали, а перед взором, к которому еще не вернулась ясность, маячило изображение крохотной деревянной Рыбы, хотя он уже понял, что спасшие их существа относятся к теплокровным. Впрочем, это не имело значения, так как Рыба символизировала всех созданий, что водятся в реках, озерах и морях.
"Чтоб меня дьявол зашиб копытом! - подумал священник, вспоминая о последнем гадании. - Болван стоеросовый! Не разобраться с такой простой задачей! Всего лишь три символа, никак не связанных друг с другом… Слеза - печаль над руинами Вечного града, Рыба - эти морские твари, а Пес… - Он глубоко втянул воздух и закончил: - Пес - всего лишь пес, ты, тупоумное ничтожество! Вот только будет ли встреча с ним к беде или к добру?"
Но этот вопрос пока что не имел ответа, и оставалось лишь полагаться на мудрость, преподанную в Академии: жди, что будет, но ухо держи востро!
Над бортом возникла крупная лобастая голова, два антрацитовых глаза уставились на священника, раскрылась длинная клиновидная пасть, и на Иеро обрушился шквал щелкающих и скрипящих звуков. Настроившись на нужную ментальную волну, он с удивлением понял, что существо благодарит людей - они известили Морское Племя о ракшах и помогли их уничтожить. Ракши были врагами, как и другие Пожиратели, таившиеся в безднах вод или скользившие по их поверхности, и с ними полагалось сражаться, пока над морем светят неисчислимые глаза Небесной Рыбы. Эти глаза, как поясняло изображение ночных небес, являлись звездами, а оборот с упоминанием их символизировал вечность.
- Он говорит, и ты его понимаешь, мой конунг? - прошептал Сигурд, присаживаясь рядом на корточки. Обычно невозмутимое лицо северянина светилось восторгом.
- Я понимаю не речь, а мысли, - произнес Иеро. - Это один из их вождей, и он считает нас соратниками, что бились с врагом его племени. Он благодарен нам.
- Если так… - Сигурд помедлил. - Клянусь Тором, я не жаден и не ищу богатства, но вдруг он захочет нас наградить? И принесет из моря сундук с сокровищами?
- Самое ценное сокровище ты уже достал, - священник коснулся кармашка на перевязи. - И Аббатства наградят тебя, как ты захочешь: звонкой монетой, участком земли, кораблем или дорогими шкурками. Ты уже богатый человек, брат мой Сигурд! А так как ты еще и храбрец, то сможешь выбрать жен в лучших семействах Канды!
С этими словами он повернулся к дельфу и спросил, стараясь мыслить четко и ясно:
"Ты знаешь, что такое Смерть?"
"Горячая Вода", - пришел ответный импульс, сопровождаемый зрительной картиной: кипящее море и огненный гриб, поднявшийся к небесам.
"До Горячей Воды здесь была суша и стоял город. Где он теперь?"
"Город?" - Недоумение; разумеется, дельф ничего не знал о городах.
"На дне - камни, - пояснил Иеро. - Обычные камни или такие, которые сделал человек? С ровной поверхностью, круглые, правильной формы? - Он передал стилизованные изображения прямоугольной плиты и колонны. - Может быть, есть странные камни? Такие, каких нет в других местах?"
Он ощутил теплое чувство дружелюбия и готовности помочь, пришедшее от дельфа. Морское Племя явно не относилось к лемутам, а также не походило на Народ Плотины, который не стремился контактировать с людьми. Интуиция подсказывала Иеро, что дельфы помнят о человеке, и что эта память для них драгоценна; видимо, они не знали, кто вскипятил воду в океанах и морях.
"Камни, - повторило глядевшее на него создание, - камни здесь, на дне, ближе к берегу, дальше от берега. Много странных камней! Есть гладкие камни, есть такие, которые блестят, есть пещеры с отверстиями в стенах, есть камни-люди. Мы приходим и смотрим на них, чтобы не забыть, как выглядит человек."
"Камни-люди?" - Иеро недоуменно нахмурился.
"Статуи, мой мальчик, статуи, - пояснил брат Альдо, третий участник их безмолвной беседы. - Разве ты никогда не видел каменных изваяний?"
"Я покажу", - отозвался дельф, и перед мысленным взором Иеро пронеслись вереницей древние боги, римские императоры, нагие нимфы и дриады, воины в шлемах и доспехах, святые с посохом или крестом - разбитые или уцелевшие, заваленные камнями, поросшие водорослями или каким-то чудом сохранившие прежнее место на крыше здания либо под его полуразрушенными сводами. Он вздохнул, перекрестился и вознес хвалу Господу; кажется, память о Вечном городе хранилась не только в людских сердцах и душах.
Затем он махнул рукой мастеру Гимпу, и дирижабль начал медленно опускаться над плотиком.