Резкий удар, скрежет металла, визг бронированных пластин, писклявая сигнализация кричала, что у меня трещит герметичная обшивка. Мы схватились с ним врукопашную, а потом и вовсе покатились кубарем по земле, сметая на своем пути все: танки, зомбаков, трупы солдат. Огромный шар, сплетённый из стальных тел Стражей катался по полю, мы пытались набить друг другу стальные морды.
— Ах ты ж сука! — крикнул я, когда Амир вонзил руку куда-то в основание кабины.
В туже секунду на экране загорелась надпись «ВЕНТИЛЯЦИЯ: КРИТИЧЕСКИЙ НАГРЕВ». Гнида знал, куда бить. Походу он собирался меня зажарить.
Я же в ответ стал избивать крепления стеклянного колпака, потому что знал лишь одно слабое место. Вот я нащупал выступ на лопатке и стал избивать его: лопатки двигателя Амира застопорились, вонзившись в искореженный металл. В отместку Амир атаковал систему кислородного наддува под копчиком, резко завоняло жженым пластиком — возможно так пахнет моя горящая жопа. Я же стал крошить стекло его кабины, по которой все больше разрасталась паутина трещин. Амир не уступал и уже вырвал гидравлическую сердцевину, отчего кабину стало заливать голубой жидкость. Кажется, мое филе тоже сегодня поджарят.
Так мы и отрывали друг другу все системы жизнеобеспечения, пока весь экран не залило красным от сигнализаций отказов. Через пару минут голограммы и вовсе исчезли, когда датчики ретрансляции сигнала на колпак вспыхнули где-то по бокам.
Я ослеп.
Теперь я просто сидел в стеклянно-металлической скрипящей кабине, оказавшейся под прессом.
Но странным образом, только когда перед глазами исчезли все эти схемы, я прозрел.
Я увидел в кабине напротив меня такого же придурка, как я сам: человек, который потерял дом, друзей, родных; которого хотят сожрать кровожадный твари; который просто хотел сделать этот мир лучше, но которому судьба постоянно вставляет палки в колеса.
— Хватит! — крикнул я Амиру.
Но его глаза, которые смотрели на меня из кабины напротив, были ослеплены яростью. А ярость думать не умеет. Она умеет лишь бить, крошить, громить.
— Что мы творим? — крикнул я ему. — Остановись!
Хватка Амира ослабла, он прекратил давить на задний блок, где уже дымился генератор, обещая обездвижить меня.
— Мы с тобой два идиота! — снова крикнул я ему.
Микрофон не работал, датчики тоже. Мы едва слышали друг друга из кабин.
— Я свой дом не спас! Но я знаю, как спасти твой!
Лицо Амира потеряло следы гнева, теперь он был озадачен.
— Ты же нормальный парень! Не такой, как эти старперы! Мы с тобой родились в другом мире, и только такие, как мы, понимают этот мир так, как надо. Детей наверняка хочешь, жениться на секси-телке. А не подохнуть тут прямо перед зомбаками во славу их пирушки!
Амир продолжал сверлить меня недоверчивым взглядом. Я ему тоже не доверял. Но нам нужно объединиться, чтобы закончить эту битву в пользу человечества.
— Помоги мне отключить гребанные ракеты, и спасем твой дом!
— Это правда? Правда, что вам нужен только «Иерихон»?
— А нахрена мы по-твоему приперлись сюда?
— Триггер сказал, вы заражены!
— Именно поэтому я сижу в герметичной кабине и срусь от страха от той трещины, что сквозит справа от моего лица!
Амир смерил оценивающим взглядом повреждения моего купола. Вот-вот наползут синие светлячки на этот зов и пошинкуют, как других неудачливых пилотов в этот день.
— Получишь коды и спасем людей, так? — спросил он опять.
— Сто пудов, твою мать!
— Если обманешь…
— Не обману!
— Если обманешь, я вас всех изрешечу!
— Верю! Ты ж гребанный моджахед[1]!
— Ты хоть знаешь значение этого слова?
— Да! Суицидник с гранатами!
— Ты идиот!
— Это мое второе имя!
Амир потянул джойстики на себя, Страж медленно поднялся с моего прижатого к земле экзоскелета, а потом помог мне встать, потому что я валялся как беспомощный таракан и лишь ногами дрыгал. Мне далеко до мастерства управления терминатором.
— Что нужно? — спросил он.
— Триггер! У него коды отмены!
— Пойдем. Триггер должен быть в ангаре!
Страж Амира уверенно зашагал к ангару, за ним плелся неуклюжий пьяный скелет, спотыкаясь и размахивая руками, держа равновесие.
Вокруг продолжалась полная анархия: никаких построений, никакой четкой обороны. Каждый уже дрался за собственную жизнь.
— Внимание всем! Отступить к воротам! Держать плотную стену обороны!
Уверен, солдаты преисполнились надеждами, когда услышали долгожданный приказ. Пусть он и не значил ничего, но он доказывал, что в голове командующего есть план, а это значило, что еще есть смысл бороться.
— Центр управления, на связь!
— Слушаю, — ответила Арси.
Амир даже не заметил, что голос принадлежит нам.
— Приготовиться закрыть ворота.
А потом Амир посмотрел на меня и произнёс:
— Закроемся внутри, найдем Триггера и ты остановишь это нашествие, так?
Он все время спрашивал меня, как будто проверял мое честное слово.
— Не совсем. Я эту Тессу в одиночку не одолею. Получим коды, прикончим ее, и тогда мементо море, понял? Моментально в море, мазафака!
— Что она такое?
— То, что вы выпустили наружу и что теперь ни за что не захочет снова закрыться в клетке!
27 февраля 2071 года. 16:40
Маргинал
Идеальная особь стала катализатором всего потенциала вирусной биомассы. Доктор Август Кейн всю жизнь искал способы создать вирусный гомеостаз для борьбы с ним, а в то же самое время сам вирус искал свой собственный гомеостаз для создания идеальной особи. Война велась не только в пробирке, но и в человеческом теле. Отныне два противника: люди и зараженные — боролись за идеальную особь, потому что именно она решала исход борьбы. Если Тесса останется в обращенной форме, она покончит с человечеством навсегда. Если же Кейну удастся вернуть ее в человеческую форму — она сможет одолеть вирус.
Дихотомия добра и зла во всем своём физическом проявлении. Во всей своей двуликой красоте.
Тесса продолжала нашествие в ангаре посреди своей армии, она кидалась на пробегающих людей, разгрызала их глотки, насыщалась кровью, хищнически наблюдая за территорией. Ее глаза широко раскрыты, в глубине зрачка горит голубой огонек, взгляд прыгает из стороны в сторону, пока она продолжает высасывать кровь из позвоночной артерии умирающей женщины, которой сегодня не повезло.
А потом ее взгляд остановился на цели, которую она искала весь последний час. Тесса отбросила тело мертвой жительницы Нойштадта в сторону, как старый порванный мяч, которому место теперь только на помойке, и завопила нечеловеческим ревом:
— Три-и-и-иге-е-е-еррррррррр!!!
Она выгнула спину, раскрыла руки, скрючила пальцы, демонстрируя повадки ненасытного зверя, а из глубины живота гремел хриплый, громогласный рев.
В это время к ангару стала стягиваться бронетехника.
— Центр, закрыть северные ворота! — приказал Амир.
Командир Нойштадта, который еще не знал, что уже мог нашить себе генеральские погоны, решил пойти путем переговоров, узрев мощь врага. Логичное решение.
— Я не буду закрывать ворота, пока не получу коды, — ответил голос незнакомый Амиру.
— Кто ты? — спросил он.
Враг захватил все органы управления базой, и, судя по тому, что сотворили в Центре управления Божена с Арси, они заняли четкую позицию в своем плане, и в целом в мировоззрении. Больше они не собирались давать лживым людям шанс.
— Арси, это ты? — крикнул Фунчоза. — Какого хрена? Закрывай ворота! Мы с ним договорились!
— Пока не получу коды, ворота останутся открытыми! — произнесла Арси по слогам.