— Пошла нахер, его больше нет, — всё как отрезало.
Алиса понятия не имела, кто взял трубку друга — она его точно не знала, может, даже не стала бы доверять, но голос этого человека был полон боли и ярости. Ещё вспышка — яркий свет гаджета в темноте улицы, она кому-то писала, а что именно — опять обрывалось за пеленой из слёз и сбивчиво набирающих текст тонких пальцев.
Ну и насрать.
— Насра-а-ать.
Вслух, что ли, сказала? Упавший рядом парень подхватил её мысль.
— Ещё?
Алиса нахмурилась. Хотела было ответить, но язык отказывался ворочаться и в принципе слушаться. Мыслительные процессы — тоже. Ещё? А чего ещё? Это кто вообще? Рожа незнакомая. Волосы сальные, неприятные, какого-то хрена лезут ей на лицо. Сообразив, что с телом что-то происходит и что глаза опять закрылись, Алиса постаралась сфокусировать зрение. Картинка вышла размытой. Силуэт на фоне яркой лампочки под самым потолком.
— А?
Она больше промычала, попыталась двинуться в сторону, но не смогла.
— К-како-о-ог...
Её снова качнуло в сторону. Стены полетели вместе с пространством, голова закружилась. Поначалу казалось, что тело парит, а потом — что его действительно переворачивают. Руки слушаться тоже перестали — Алиса только закатила глаза, проваливаясь и поднимаясь опять, и так по новой.
Вдруг сальные волосы исчезли. Жуткий грохот неприятно резанул барабанные перепонки, девушка сморщилась, картинка перед глазами размылась.
Опять силуэт, но знакомый. И голос тоже, зовущий её по имени, — однозначно в разы приятнее, хоть и грубый. Алиса снова нахмурилась, не переставая держать глаза широко распахнутыми. Но это ей казалось. На деле они то закрывались, то вовсе закатывались.
А что там с... А, не важно. Она парила где-то, но уже не улыбалась. Наступала та самая неприятная пора некачественного героина. Может, даже палёного — Алиса чувствовала что-то странное, цвет у жидкости был необычным, в довесок у этого притона была не самая хорошая слава, зато он был ближе всех.
На секунду взгляд стал отдалённо осмысленным — девушка разглядела острые черты лица.
«Никольская, 5. Мне кажется, я сорвусь.»
Не помнила, говорила Ворону про свою бывшую зависимость или нет, но раз здесь — понял. Ей даже стало стыдно, но на краткий миг — сменилось раздражением, ещё какими-то не самыми приятными чувствами. Стены не желали возвращаться на место, Алиса — приземляться, а Ворон опять двоился. Хреновая из него птица, раз нет перьев — мысль всего лишь мелькнула, а девушка растянула губы в улыбке и тихо рассмеялась. Рука, над которой удалось обрести контроль, без цели шарила в воздухе.
— Тряпка, — уже перейдя на откровенный ржач, выдала она. — Прикинь? Су-у-у-ка, поставь меня куда-нибудь.
Её выгнуло. Странный какой-то герыч попался. Точно палёный. Перепады чувств окончательно заглушили голос разума.
Яркая лампочка сменилась темнотой, а устоявшийся, паршивый запах сначала сменился просто свежим, а затем будто... каким? Слово вертелось на языке. Вроде некто — опять всё поплыло — её куда-то укладывал. Потом невесомость, ровная и спокойная — голова только все так же кружилась.
Рука в районе сгиба локтя ужасно ныла. Алиса даже застонала в определённый момент, но потом стиснула зубы и накрыла ладонью глаза, потом лоб. Помогло. Пальцы у неё всегда были холодными, а на пылающий лоб — самое то.
— Где я?
Свет сменялся темнотой, мигал, а сопровождала всё это дело треклятая тишина. Как...
— Мам? — позвала Алиса с ужасом в голосе, тут же подрываясь. Стукнулась лбом обо что-то твёрдое, упала обратно на более или менее мягкое и почти прохныкала, совсем по-детски. — Не надо...
Её бросило в сторону, но она не упала. Почему-то, как назло, всплывали эти поганые воспоминания, от которых она когда-то с помощью наркоты и бежала. И запах этот... чёртов ненавистный запах, который пропитывал всё, въедался под кожу и оставался ожогами на ней же.
— Чёрт...
Снова мигнувший свет.
Чужой голос звучал, но не звучал. До сознания всё это доходило крайне плохо. Алису опять понесло, она неосознанно во что-то вцепилась и почувствовала кожу. Напряглась. Сидение машины?
Что он там говорил? Мелькнуло знакомое имя. Лёха. Была бы способна к осознанным действиям, вылетела бы прямо на ходу на дорогу, не заботясь о сохранности здоровья. Всё равно лучше переломать все кости, чем сидеть перед Лёхой побитой дворняжкой и скулить одним взглядом, надеяться на понимание. А он не поймёт. Никогда не понимал.