Я с мольбой посмотрела на Павлову.
— Нина, встань, — попросила та, — не смущай Дарью. Лучше покажи, как вы живете.
Хозяйка квартиры ловко вскочила.
— Раз велите, я так и сделаю.
Для осмотра маленькой двушки хватило десяти минут, потом я кое-как ухитрилась сесть за крошечный столик на микроскопической кухне и не удержалась от вопроса:
— Как вы здесь помещаетесь?
— Дети в разное время бывают дома, — пояснила мать, — все посещают ясли, садик, школу, возвращаются не скопом. На кухне одновременно усаживается пять человек. Спим на полу на надувных матрасах, они на балконе сейчас спрятаны…
— Ужас! — выдохнула я.
— Нет, все хорошо, — оптимистично улыбнулась Нина, — главное, дети рядом. Остальное пустяки. Ну, иногда возникают трудности. Хотя у кого их нет? Тяжело, конечно, материально. Вот, Катюше надо одежонку прикупить, обносилась вся.
Я посмотрела на девочку, которая, опустив голову, молча стояла у косяка, и сказала:
— И сумочка ей не помешает, если вон та розовая, с принтом в виде танка, Катюшина, то лучше купить другую. Не для девочки эта картинка. Хотя этот цвет и мальчику не понравится.
— Ненавижу сопли-слюни, — вдруг выпалила Катя. — Значит, раз я женщина, то должна вещи как у тупой Барби носить? Все так думают! Подарили мне жуть такого цвета, как поросенок Фунтик! Спасибо! Я наклеила на нее переводную картинку, и мне сразу лучше стало.
— Пока не получается дочурку приодеть, — попыталась замаскировать грубость подростка Нина. — Раньше я брала вещи в секонд-хенде, он на соседней улице работал. Хозяйка добрая, бесплатно мешок шмоток мне давала. Я его дома разбирала, почти всегда хорошие вещи находила. Но бизнес у Галины Леонидовны лопнул. Позавчера я пошла к ней, хотела попросить юбку для Катюхи, а на двери висит объявление: «Закрыто». Осталась доча к лету в теплых штанах.
Хмурая девочка сгорбилась, но продолжала стоять молча. Мне стало невероятно ее жаль.
— А где остальные дети? — спросила Наташа.
— Кто в школе, кто в садике, кто в яслях, — пояснила мамаша. — Катюха приболела, ей освобождение от уроков до конца недели дали. Не волнуйтесь, не вирус у нее. Живот болел. Нам в соседнем супермаркете дают бесплатно продукты, на которые срок годности истек. Все равно их выбрасывать надо. Да известно, что йогурты после даты, которая на крышке стоит, еще дней семь есть можно. Я детей спокойно ими кормлю, никогда проблем не было. И вдруг! У Кати прямо беда! Пять дней понос! Хотя, может, зря я на йогурт грешу? Возможно, сосиски виноваты. Они в руках скользили, когда я их из вакуума вытащила. Помыла как следует, подольше поварила, но все равно…
— Если разрешите, мы с Катей сходим в торговый центр у вашего дома, я куплю ей летнюю одежду, — перебила я хозяйку.
— Спасибо, спасибо, спасибо, — снова стала бить поклоны Нина.
— Дашенька, зачем вам ходить с девочкой по этажам? — вмешалась Павлова. — Лучше поступим иначе. Я дам Катеньке денег на обувь. А вы на юбочку и футболку. Нина ей сама обновки купит, они с дочкой походят где хотят, заодно и удовольствие от шопинга получат.
Хозяйка опять попыталась рухнуть на колени, но я развернулась и поспешила в прихожую, где оставила сумку.
Вынув кошелек и увидев, что мы с Павловой у вешалки одни, я тихо спросила:
— Сколько стоит одежда для подростка? Моя дочь уже выросла, давно работает, сама себя обеспечивает. Тинейджеров в нашей семье нет, я не владею информацией.
— Если дадите две тысячи, Катя от радости в обморок упадет, — заверила меня Павлова.
— Неужели за эти деньги можно купить что-то приличное? — изумилась я.
— Они же не пойдут в бутик «Шанель», — улыбнулась Наталья, — направятся в центр «Все по одной цене», найдут там кучу вещей.
— Неудобно такую маленькую сумму давать, — пробормотала я и вытащила пару купюр.
Павлова погладила меня по плечу.
— Дашенька! У вас доброе сердце, но баловать Катю не стоит. Другие девочки будут ей завидовать: старшая сестра вся в обновках, а у них что?
— Если дети завистливы, то они расстроятся и когда Катя покажет одно платье, — заметила я.