- Что за рейс? - с ходу спросил он встречающих его лиц.
- Чартерный, из Англии. В основном сотрудники филиалов закрывшихся фирм.
- Что требуют угонщики?
- Десять миллионов долларов и полный бак топлива.
- Сколько человек на борту?
- Шестьдесят два.
- А террористов?
- Примерно пятеро.
- Примерно?
- Да, свидетели расходятся в показаниях. Для всех них это было шоком.
- Оружие?
- Как минимум три АКМ, два "Узи", пистолеты, гранаты. У одного из них к тому же за спиной был большой рюкзак. Угонщики утверждают, что заминировали самолет.
- Что еще известно о них?
- Судя по голосу, говоривший - кавказец. Как говорит охрана, водитель фургона в самом деле походил на горца, а вот второй, экспедитор, явный славянин.
- Что там с этим фургоном, как они сумели попасть на территорию аэродрома?
- Представители фирмы "Лидо" признают, что это их фургон с плановыми поставками продуктов питания, но приметы работников фирмы не совпадают с приметами террористов.
- Значит, подменили где-то по дороге, - решил Малахов. - Пусть тщательно обыщут все лесопосадки от Москвы до Шереметьева. Давайте-ка послушаем запись.
Прослушав короткую речь главаря угонщиков министр хмыкнул:
- М-да. В самом деле кавказец, характерные интонации, русский обязательно бы где-нибудь сартикулировал не так. Дайте-ка я сам с ними поговорю.
Дежурный диспетчер потянулся к микрофону.
- Борт три два ноля десять, с вами будет говорить министр внутренних дел Малахов.
- Слушаю тебя, дарагой, - донеслось из динамика громкой связи. - Чем ты нас обрадуешь? Деньги уже привез?
- Нет, не привез. Хочу сделать вам встречное предложение. Вы сдаетесь, суд учтет добровольную явку с повинной и скостит вам срок.
Голос в динамике отрывисто засмеялся:
- Нет, дарагой, ты многого не понял. Нам пути обратно нет. Если вы без суда всех паханов порешили, то что будет с нами, а? Молчишь? Так что давай, вези доллары, заправляй самолет, на все даю два часа. А чтобы ты понял, что мы не шутим, посмотри в окно.
Малахов и все остальные подошли к огромному окну пункта управления полетов. До самолета было метров триста, не больше. Он стоял самый крайний, так что все и без биноклей видели, как открылась дверь, на пороге показался человек, одетый в светло-коричневый костюм. Малахову показалось, что он упирается, не хочет выходить из самолета. Выстрел был не слышен, но тело заложника дернулось и скатилось вниз по трапу.
- Скоты! - процедил сквозь зубы Малахов. И тут же за его спиной снова ожил динамик громкой связи:
- Эй, министр! Ты видел все, да-а? Так что давай, если через два часа не будет долларов и всего остального, буду расстреливать заложников каждые пять минут. А пока я выпущу одного, пусть расскажет, как тут у нас хорошо.
Вскоре на трапе показалась фигура человека с ребенком на руках. Через пять минут они оба были уже на башне. Распросы Михаила, так звали счастливчика, длились полчаса.
- Их пятеро, это точно, я хорошо их рассмотрел при захвате. Всех пассажиров согнали во второй салон, охраняют двое. Один у входа, второй в самом хвосте. У обоих автоматы, АКМ. Еще двое в первом салоне. Они протянули по всему самолету провода, подсоединили их к толовым шашкам, все это висит у нас над головой.
Парню было лет двадцать пять. Высокого роста, худой, с длинной шеей и большим кадыком, он чем-то походил на большого подростка. Даже сейчас он не спускал с рук толстого, розовощекого карапуза лет трех, невозмутимо посапывающего под разговоры взрослых. Может поэтому, чтобы не разбудить дитя, Михаил говорил тихим голосом, так что остальным членам оперативной группы приходилось напрягать слух.
- А куда ведут эти провода?
- Не знаю, наверное, в кабину. По крайней мере, у тех, что нас охраняли, я не видел никаких там пультов, или этих, машинок для подрыва.
- Надо бы выяснить точнее, - сказал скорее самому себе Малахов. - По идее все должно сводиться к кабине. Вас отвезти домой?
Но бывший заложник отрицательно покачал головой:
- Нет, в самолете осталась моя жена.
- Хорошо, тогда разместите его где-нибудь поблизости, может еще пригодится, - велел министр.
В это время ожил динамик милицейской рации:
- Товарищ министр, в пяти километрах до Шереметьева, в небольшой рощице обнаружены тела двух мужчин. Судя по приметам это как раз те двое водитель и экспедитор грузовика.
- Хорошо, - сказал Малахов и развернулся на кресле в сторону своего соседа, полковника ФСБ Петра Милентьева. Это был лучший специалист страны по преступлениям подобного рода. Дважды он лично обезоруживал террористов-одиночек, пять раз руководил переговорами с бандитами с глазу на глаз. Мощная фигура, открытое, располагающее к себе лицо полковника при этом было его единственным оружием. Но сейчас и он выглядел несколько озадаченным. С министром они были знакомы давно, судьба раньше постоянно сводила их, так что разговаривали они без особого церемониала.
- Ну что скажешь, Петро? Какие есть соображения?
- Меня в этом деле удивляют два момента. Ну ладно, экипаж им не нужен, свой пилот есть. Но почему они не велели убрать самолет со стоянки на открытое место, ведь это азбучные истины любого угонщика? Здесь, на стоянке, нам легче подобраться и проникнуть в самолет. И второе: эти самые провода. Такая хорошая организация захвата, явный почерк профессионалов и провода... Что же они, не сумели достать радиоуправляемые взрыватели?
- Кто знает, может и не достали, - пожал плечами Малахов. - Сейчас мы их в этом деле сильно поприжали.
Министр тяжело вздохнул.
- Сизов требует не допустить угон самолета. В этом он прав, не стоит потакать бандитам. Дадим слабинку раз - потом будем долго расхлебывать. Как там дела с долларами, интересно.
Малахов позвонил в минфин, его переслали в ФСБ.
- Сказали, через час нужная сумма будет.
- Ну, через час и мои ребята будут готовы, - хмыкнул Милентьев. - И все-таки мне многое не нравится в этом захвате, что-то тут не так.
Через двадцать минут все, кто был на башне, увидели, как трое спецназовцев в камуфляже и масках, держа пистолеты наготове, пригнувшись, проскочили под брюхо ТУ-154 и быстро прикрепили к нему три небольших предмета. После этого они так же быстро ретировалась в обратном порядке. И почти тут же ожил динамик громкой связи:
- Эй, министр! Твои придурки прикрепили к днищу самолета какие-то штуки, очень похожие на магнитные мины. Ты что, решил нас всех взорвать?
- Ну, а какая разница, то ли вы их взорвете, то ли мы вас. Конец-то один.
- Конец у всех один, размеры разные. Сними сейчас же свои игрушки, иначе я снова начну расстреливать.
- Я подумаю. Кстати, как мне тебя называть?
- Называй Маратом.
- Ага, понятно. Марат так Марат.
- Даю тебе пять минут для съема мин, потом начну расстреливать заложников!
- Хорошо, Марат, не волнуйся. Сейчас мы снимем эти штуки.
Вскоре снова появились спецназовцы, отлепили от днища свои неудачные подарки и, уже почти не таясь, ушли обратно.
- Ну что? - спросил Малахов лейтенанта-связиста, колдующего над станцией пеленгации.
- Есть, сейчас азимут снимем. Шестой, шестой, какой градус? Ага! после недолгих вычислений он доложил: - Северо-восток, метров пятьсот от нас.
- Там стоит только ремонтируемый ИЛ- 62 , - подсказал диспетчер.
- Да, похоже в нем он и сидит.
- Запись сделали?
- Да.
- Дай-ка послушать.
Связист пощелкал тумблерами своей техники и сквозь шумы и свист помех они услышали отдаленный мужской голос:
- Эй, Марат, они сняли эти свои штуки. Все нормально.
- Значит, все-таки действительно Марат? - сказал Милентьев. - И это уже интересно.
- Почему?
- Где-то я уже слышал эту кличку, давно, но слышал. Дай-ка я позвоню в свой отдел, там должны быть голоса всех угонщиков за эти годы.
Пока Милентьев связывался с Лубянкой, прибыли гонцы из Минфина. Открыв чемоданы, они продемонстрировали их содержимое Малахову.