- Везет! - с завистью сказал Артюхов. Они не только были из одного города, а даже выросли в одном дворе, и хотя не были большими друзьями, но приятельствовали. Фельдшер невольно представил себе до боли знакомый городской двор с покосившейся беседкой, ржавой в это время года горкой, с двумя березками в окружении пирамидальных тополей.
- А меня не пустили, - со вздохом сказал он. - Попозже, говорят, поедешь, зимой. Слушай, а как же это ты умудрился? Пока не переболеешь с прививкой, тебя никто не отпустит!
- Вот в том-то и дело! Я сказал комбату, что еще позавчера укололся. Он проверять не стал, на слово поверил. Слушай, Леха, - Сергей опасливо оглянулся на дверь и, пригнувшись, шепнул на ухо земляку: - Не делай мне прививку.
- Ты чего, с ума сошел! Знаешь, с этим как строго? Батя тут стращал всех трибуналом. Аж пистолет вытаскивал!
- Я знаю, но ты прикинь: мне в дорогу, а тут эту дрянь вколют! Я как раз по пути домой и свалюсь. Мне через полчаса выезжать.
Артюхов прикинул в уме, выходило, что Серега прав. Прихватит его как раз на полпути. Реакция на прививку была сильнейшая, некоторые теряли сознание, у других на время просто отнимались ноги. А отпускник продолжал давить на психику земляка:
- А там, дома? Ни выпить, ни закусить. Хрен ли это, а не отпуск!
- Ты на чем едешь-то?
- На попутке. "Урал" послали в Пензу за запчастями, ну и как раз подкинет меня. Лех, какая там нахрен болезнь?! У нас же никого больных не было, до Чечни сто километров, какая тут в п... болезнь?!
- Без штампа тебя не выпустят, - заметил Алексей.
- Вот и стукни его. А приеду, вколешь мне эту заразу задним числом. Лех, я тебе лично литр привезу. Хоть водяры, хоть самогонки.
Артюхов сразу оживился:
- Тети Машиной, на изюме?
- Ну да!
Последний очаг сопротивления в душе фельдшера был сломлен бесповоротно.
- Ладно, давай билет.
Стукнув печать, он сказал:
- К моим зайди, расскажи, как я тут.
- Обязательно! Лех, литр за мной!
И счастливый отпускник выбежал на улицу. Вскоре Артюхов услышал тяжелый рев грузовика.
"Серега поехал, - подумал он. - Через несколько часов будет дома".
Он снова вспомнил родной двор, представил себе, как товарищ поднимается по лестнице на второй этаж, открывает дверь... Но чувство тревожной неуверенности так и не покидало его до самого вечера.
Та ночь в городской больнице мало чем отличалась от десятков и сотен предыдущих ночей. Небольшой, сорокатысячный городок Николаевск исправно поставлял обычное число пациентов для дежурных врачей. Привезли пьяного парня с ножевым ранением. Он дико матерился, пытался сорвать бинты, наложенные на густо исписанный татуировками торс, порывался сбежать и замочить какого-то Резвана.
Чуть позже в приемный покой внесли сбитого ночным лихачом велосипедиста. Судя по густому перегару, он вряд ли видел роковую машину и умер в лифте, не доехав до операционной.
Не успели врачи и медсестры перевести дух, только разлили в чашки чай, как распахнулась дверь и с шумом и грохотом в небольшую комнату приемного покоя ввалилась целая толпа народу. Дежурный врач, невысокий, полноватый брюнет, нахмурил брови. За прошедшие после окончания мединститута два года Владимир Ханкеев достаточно втянулся в рутинную жизнь горбольницы, так что удивить его чем-то было трудно. С досадой отставив чашку, он поднялся из-за стола и решительно шагнул вперед. Сначала он не сразу понял, кто из этих людей пострадавший, определил лишь одно - все они пьяны.
- Андрюха, да держи ты его, не отпускай.
- Куда вы его прете, мать вашу, сюда давай!
- Куда сюда, наверх его надо!
- Тихо! - заорал Ханкеев и только тут увидел в толпе больного.
Высокий, обнаженный по пояс русоволосый парень повис на плечах двух очень похожих на него парней. Закатившиеся глаза, крупные капли пота и открытый рот сразу подсказали доктору, что дело плохо.
"Алкогольная кома, почти наверняка", - с ходу поставил он диагноз.
- Кладите его на кушетку, - все тем же строгим голосом велел врач. И все вон отсюда, остаются только близкие родственники.
- Мы все... тут родственники, братаны, - с запинкой начал объяснять один из носильщиков, неуверенным жестом ткнув себя пальцами в грудь. Серега наш брат, мне и Пашке родной.. остальным двоюродный.
Поморщившись от противного запаха самогонного перегара, Ханкеев потрогал лоб пациента и отдернул руку.
- С ума сойти, градусов сорок, - пробормотал он и крикнул в сторону ординаторской: - Лена, дай градусник!
Медсестра принесла градусник, Ханкеев в это время уже прослушивал пациента в стетоскоп. На лице его было написано явное недоумение.
- Откуда он приехал? - спросил врач двух снова ввалившихся в приемный покой "братанов".
- С Кавказа, откуда же еще! - как само собой разумеющееся сказал один из них.
- Он же солдат, в отпуск приехал, - пояснил второй брат.
- Он не в Чечне был? - спросил Ханкеев, и в душе его захолодил страх.
- Ну да, в летунах.
- Где его военный билет?
- А хрен его знает, дома, наверное.
- Адрес!
- Да здесь вот, за углом, Севастопольская, пять, квартира девять.
Ханкеев только два дня назад прошел инструктаж по поводу новой кавказской заразы, и в памяти были еще свежи симптомы этой жуткой болезни.
- Давно это с ним? - врач кивнул в сторону кушетки.
- Да часа два... нет, три... - по очереди начали припоминать парни.
- Плясал вместе со всеми, и бац, упал!
- Думали так, с перепоя, отнесли в спальню, а потом хватились, с ним совсем плохо...
- Горячий, одежду рвет...
Ханкеев тем временем набирал номер инфекционной больницы.
- Багрянцев, ты сегодня дежуришь? Слушай, помнишь собирали нас два дня назад по поводу той дряни? Ну вот, есть похожий клиент. Да, солдат, приехал в отпуск, буквально сегодня. Симптомы стопроцентные, температура... медсестра подала ему градусник. - Сорок два, похоже на отек легких.
Через пятнадцать минут к воротам городской больницы подрулил "уазик".
- Где он? - с порога спросил высокий седой человек в белом халате, главврач инфекционки Куликов. Вместе с ним приехал и однокурсник Ханкеева Багрянцев. Завязав предохранительные маски, они уже втроем склонились над больным.
- А это что? - спросил Куликов, чуть поворачивая голову солдата и показывая на легкий синяк рядом с ухом.
- Может, подрался с кем? - предположил Ханкеев. Ему никак не хотелось верить в свой же уже поставленный диагноз.
- А вот еще, - заметил Багрянцев, поднимая руку больного и показывая на более отчетливое пятно под мышкой.
- Да, похоже, все ясно.
Они отошли в сторону. Пока Куликов просматривал данные на солдата, Багрянцев принес большой круглый кофр.
- У нас есть сто доз вакцины, сначала вкатим ее себе, не дело будет, если мы свалимся в первую очередь. Сережа, сделай всем уколы, а я пока подниму на ноги городское начальство, военкомат и позвоню в областной центр.
И военком, и мэр прибыли быстро, жили совсем рядом. К этому времени Ханкеев сходил на квартиру Литвиновых и принес документы солдата. Самого Сергея отправили в инфекционную больницу.
- Они уже там забыли про него, перепились окончательно, - делился впечатлениями доктор. - Мать с отцом в полной отключке, еле нашел его сестру, она вспомнила, где висит его китель.
- Судя по военному билету, прививка ему была сделана буквально сегодня утром. Это очень плохо.
- Почему? - не понял мэр, невысокий человек лет пятидесяти с округлым брюшком.
- А то, что прививка не подействовала. Если так, то и наши - мертвому припарка. Алексей Михайлович, - Куликов обернулся к военкому, - надо дозвониться до воинской части Литвинова и узнать, в самом ли деле солдатик прививался. От этого зависит очень многое.
- Хорошо, займусь этим сейчас же. У нас он еще не встал на учет.
- И надо выяснить, каким транспортом он добирался до города, маршрут, попутчики. Все требуется знать досконально. Если парень подцепил новую разновидность вируса, то его попутчикам сейчас весьма хреново.
Зазвонил телефон. Куликов подняв трубку, выслушал короткий доклад:
- Хорошо, - сказал он и повесил трубку. Затем повернулся к присутствующим: - Он весь покрылся синими пятнами. Все сомнения отпали.