Неужели Мэри ожидает, что он?.. Люди смешивают привязанность и инстинкт продолжения рода. Но ду'утианский акт спаривания кардинально отличается от человеческого и по ощущениям, и по целям. Это двухступенчатый процесс, не доставляющий никакого удовольствия.
Вознаграждением повелителю лежбища служит раболепие телок, их послушание и привязчивость. Сам по себе акт - дело чисто механическое, хотя некоторые при этом тешатся ощущением власти. А позже наступает изъятие яиц - процесс сложный и малоприятный, но необходимый, иначе самка может умереть. По окончании она ощущает благодарность, а самец, чаще всего, - желание уплыть подальше и побыть наедине.
Надо как-то ответить Мэри - не отреагировать было бы невежливо. Открыв клюв. Дрин положил правую ветвь раздвоенного языка на плечо женщине. Возможность прикоснуться к Мэри, продемонстрировать свое уважение и любовь доставила ему искреннюю радость. Но превращать ее в покорную телку не стоит - в кризисной ситуации это может быть опасно.
Ах, ну конечно, - она ведь человек, и ничего такого не случится. Но каково будет ему? Эта мысль как-то не укладывалась у Дрина в голове - так почему же он столь ею заинтересовался? Из чистой любознательности? Или хочет казаться человечным, как она стремится вести себя по-ду'утиански, проводя столько времени в воде? Сможет ли он хоть когда-нибудь свободно говорить с ней о подобных вещах? Какие из ее инстинктов вступают в игру, на что направлено любопытство?
Мэри улыбнулась ему.
- Дрин, если я способна увидеть красоту лошади, меч-рыбы, кошки или твою, значит, ты способен увидеть мою! Я не обязана для этого походить на ду'утианку. Не донимай меня расспросами, а просто наслаждайся!
- Нам надо заняться делом, лейтенант, - вымолвил Дрин.
Мэри набрала полную грудь воздуха, затем с шумом выпустила его.
- Верно.
Женщина подбежала к бассейну и быстро облачилась в желтовато-зеленое трико, которое надевала для работы в соленой морской воде и холодных полярных краях.
- Мэри, очевидно, Гоникли'ибида не желает, чтобы ее допрашивали. Меня предупредили об этом, и весьма недвусмысленно.
- Пока ты отсутствовал, я собрала кое-какую информацию, - сообщила Мэри. - Еще одно серое пятно, но я исходила из твоего убеждения, что домашний компьютер не является разумным существом и вопрос о правомочности его показаний против себя и нарушении тайны отпадает сам собой.
- Единственный случай, когда течения могут поведать о том, что некто проплыл отсюда туда, это если они несут труп.
- А?
- Ибгорни позволил тебе получить данные.
- А-а... В общем, Дрин, тут действительно есть течения из снега и льда, не так уж далеко отсюда, и они несут труп. Может, отказ Гоникли'ибиды носит личный характер? Может, между вами что-то стоит?
"Мэри прекрасный следователь, - отметил про себя Дрин. - Даже чересчур. Это течение ведет к водопаду".
- Не исключено. Некогда мы были близки.
- Дрин...
Дрин тяжко вздохнул затылочной ноздрей, словно выпускающий воздух аэростат. Итак, она знает. Но при чем здесь все остальное?
- Мы оставили мою сестру Бодил'иб там, где она умерла. Эпохи спустя она достигнет моря.
- Как она умерла?
- Воспоминания причиняют боль. Это существенно?
- А ду'утиане возвращаются к ней? Чтобы воздать должное? Или во время огромного эмоционального потрясения? Ты возвращаешься?
- Без посторонних. Она ушла, но все еще там - страдание вморожено в ее тело. Мэри, она ушла одна-одинешенька, в буран, в тот самый день, когда я отправился учиться на контролера, и упала в ледяную расселину. Ее нашли несколько дней спустя. Ду'утиане приспособлены к холоду, и заморозить нас насмерть не так-то просто. Ей спустили какое-то питание, и она вроде бы вернулась к жизни, даже узнала Гоникли. Но специальное спасательное снаряжение доставляли слишком долго...
- Прости, Дрин. Но дело ведь не только в этом, верно?
Да уж, да уж. Можно ли открыться Мэри? Дрину вспомнился непривычный жар ее тела, как бы твердивший: "верь мне, верь". Мэри не раз спасала ему жизнь. Их предки развивались в абсолютно разных условиях, но общность физики и логики мышления сделала свое дело, иначе вместе бы им не быть.
- Члены рода Иб - консерваторы по натуре. Если я расскажу, обещаешь помалкивать или, по крайней мере, выбирать собеседников?
Мэри кивнула.
- Дрин, твою сестру с Гоникли'ибидой связывали узы, которые сохранились даже после смерти, правильно? Быть может, Гоникли'ибида сейчас там, на леднике? И пытается решить, как поступить с тобой?
- Мы были незрелыми подростками, Мэри, мы устраивали игры - новые и потому любопытные. Они хотели, чтобы я был понарошку господином лежбища, а сами изображали самок. Мы не понимали, что делаем. С родными сестрами этим не занимаются, но мы и не собирались. Мы просто не знали, что "это" такое, наши чванливые родители не посвящали нас практически ни во что. Мы были недостаточно взрослыми, так что яиц никто отложить не мог, однако Водил привязалась ко мне. А потом я уплыл. Наши с Гоникли узы куда слабее, но она ощутила в Бодил старшую жену, а эта взаимосвязь почти так же сильна.
- Первая любовь... Дрин, я вполне ее понимаю. Если Гоникли настолько беспокоит все, что связано с тобой, она вполне могла отправиться туда, где... Ты сказал "Бодил"? Это человеческое имя.
Перед Дрином вдруг забрезжил свет понимания.
- Бодил'иб. Моя сестра.
- Быть может, Гоникли'ибида отправилась туда, где умерла Бодил, продолжала Мэри.
Дрин утвердительно склонил голову. Гоникли могла отправиться туда в трудный час. Но...
- Однако почему она отказывается разговаривать о Ричарде Муне?
- Она была близка и с Би Тан, и с Ричардом Муном. Мун ведь не говорил, что видел мертвую Би Тан. Вспомни, ему сообщил некто, пользующийся его безусловным доверием. Думаешь, именно Гоникли сказала Ричарду Муну, что Би Тан умерла? Неприятно, конечно, но все-таки терпимо, если только она не погрешила против истины. Похоже, она и впрямь здесь замешана... Но каким образом?
- Мы должны спросить у нее самой, Дрин.