— Знаю, — кивнул брюнет. — Но это не мешает ему подкрепить свою верность тебе. Происхождение обязывает тебя быть осторожнее, Лиза. К тому же, твой дар — это не шутка. Мало ли фанатиков на свете?
Я смутилась, но воспротивиться не успела. Акитар приблизился, завел руки за спину и привычно вытянулся.
— Разумеется, сиур Лайн. Каждый уважающий себя воин приносит обет верности, — горделиво выпятил грудь рогатый. — Я не исключение. Мой меч принадлежит Целителю Ириты отныне и до тех пор, пока сиура не отпустит меня.
Велор одобрительно покачал головой и вновь двинулся по коридору, а я с удивлением перевела взгляд на все еще тянущего шею пустынника. Вот уж не думала, что он так ревностно примется меня оберегать. Недоволен же был, помнится.
— А почему я не в курсе, что стала жертвой какой-то там клятвы?
— Любой воин, что берет под защиту господина или госпожу, в данном случае, — кивком указал Велор на Акитара, — сиура или сиуру, дает обет.
— Не разглашать тайны, — подтвердил рогатый, шагая за спиной. — И защищать ценой своей жизни.
— Разумеется, с оговоркой, что это не повредит государю и стране? — бросил вопросительный взгляд на мужчину Велор.
— Конечно, — приподнял кустистую бровь тот.
— Как предсказуемо, — хмыкнул Дракула.
Кажется, Акитар в ответ тоже улыбнулся.
Постойте… улыбнулся?
— Погодите! — приподняла бровь я, все еще косясь на стража, изменившегося в лице от улыбки. — Что все это значит?
— Элементарно же, Лиза. Твой страж принес обет, и магия связала вас. Если кто-то попытается причинить тебе вред, а он, зная об этом, не воспрепятствует, его ждет смерть. Раскроет твою тайну, — щелкнул пальцами Велор, — та же участь. Магия сожрет его начало изнутри. Так что, ты под надежной защитой. Разумеется, — опять чему-то обрадовался Дракула, а вслед за ним и рогатый, — до тех пор, пока не решишь устроить переворот.
— Если так, — окончательно добил меня рогач, — я буду вынужден прикончить вас первым, сиура.
Я покачала головой. Блеск!
— А если мои действия будут похожи на переворот? — осторожно поинтересовалась я, косясь на палаш в ножнах гвардейца.
— А ты уже намерилась устроить дебош на главной площади? — спросил Велор без особого интереса.
— Нет, конечно! Но зачем кому-то приносить обет мне? Я же… — и развела руками. Кто я и без слов понятно.
— Его Высочество обозначил вас, как своего друга, — посерьезнел Акитар. — Поэтому сиур Авар, его ближайший советник, велел глядеть за вами в оба.
Ах, профессор Авар… Так и предстал перед глазами крепкий преподаватель по боевым искусствам и зачарованию, с его извечно насмешливым фиолетовооким взглядом.
— Спасибо ему, конечно, — окончательно растерялась я. — Но мне бы хотелось впредь знать, кто и в чем мне клянется. А то мало ли…
Акитар, не особо искренне, но все же заверил меня, что сожалеет о случившемся, и впредь будет сообщать о подобных «мелочах» заранее.
— Раз уж вы столь поверхностно знакомы с культурой пустынной страны, сиура, — добавил он, замедлился и отдалился, будто ступень ракеты отстыковалась.
Я на последнее замечание только фыркнула. Странный рогач. То на верность втихаря присягает и меч свой предлагает, то укорами сыплет.
— Если после подобного заявления решишь в отместку поплясать на костях правящего дома, — совсем тихо, едва ли коснулся моего уха дыханием Велор, обнажив зубы в незнакомой улыбке, — позови меня. Я могу быть полезен. Разнесем эту страну к чертям.
— Тише ты! — всерьез заволновалась я. — Тебе шутки, а мне — голову с плеч.
И на всякий случай обернулась. Акитар по-прежнему степенно вышагивал в положенных десяти шагах. Слышал ли наш разговор? Сложно понять по хмурому, серьезному лицу, покрытому темным загаром, будто пылью.
— Я же шучу, — распрямился брюнет. Распрямился и погас, утратив интерес к беседе.
И снова меж нами клином врезалось это треклятое молчание.
Молчать я готова, конечно, сколько угодно. С этим темным паразитом, хоть всю оставшуюся жизнь! Но сначала, нужно выговориться. Это как Рита на диету садилась: наелась до отвала так, что шевелиться не могла. Зато, пусть и всего полторы недели, а протянула на одних кефирчиках и биобалансе.
— Слушай, — легонько коснулась я пальцев Велора, — помогай! Я совсем не понимаю, как себя вести и что говорить. Тебе, наверное, лучше вообще не появляться со мной… — «на людях», едва не ляпнула я.
— Это почему это?
На точеном Велоровом лице снова эмоции отразились. Аллилуйя!