Рогатик кивнул, уложив всеобщую мед. карту на раскладной столик и уткнулся в страницы с моими инициалами в формуляре.
— Так что мне можно рассказывать всё, что касается вашего физического и душевного здоровья, — рассеянно пошлёпал он ладонью по листам в поисках писчей палочки, а так и не отыскав, вынул из нагрудного кармана другую. — Ну-с, рассказывайте.
Лекарь, приняв самый серьезный вид, наладился конспектировать исповедь.
— Да нечего рассказывать! — вспыхнула я, сердито вращая глазами.
— Ох, понимаю. Вас, должно быть, смущает присутствие сиура, — обернулся Айорик к Велору и небрежно помахал рукой, требуя удалиться.
У сиура Велора в эту секунду брови так высоко взметнулись, что глаза приобрели форму идеальной окружности. Стоит ли говорить, что о размазывании снадобья он напрочь позабыл?
— Не смущает, — твердо ответила я, распрямившись. — Сиур Айорик, я не была близка с мужчиной.
— Никогда? — деловито замерла писчая палочка над листом, а лекарь глянул на меня поверх линз.
— Этим похвастать, увы, не могу, — уклончиво ответила я, — но достаточно давно.
— Хм-м-м, — разочаровано выдал Айорик.
— Ага, — вторила я, все ещё отчаянно пунцовея, но лекарь не сдавался.
— Уверены?
— Абсолютно, — избегая прямого, направленного прямо на меня взгляда Велора со странными искорками. — В противном случае, я бы об этом первая узнала, как думаете?
— Хм-м-м…да. Выходит, не задвоение, — вконец огорчился лекарь, но тут же засиял, хохотнув невпопад. — Хотя на вашем месте я бы все же воздержался от вина какое-то время для пущей важности. А то, знаете ли… Всякое бывает.
Клятвенно пообещав себе во имя Свободы надраться при первой же возможности в хлам, я поддержала его веселье истеричным смешком и наконец осмелилась поглядеть на Велора.
Поднявшись с лавочки, Дракула смотрел на меня не моргнув ни разу секунд за десять. И лишь спохватившись, он выдохнул и положил уже поджившую ладонь на краешек керамической раковины. Переступил с ноги на ногу, оперся и, соскользнув, едва не ухнул носом вниз.
Жирная мазь вкупе с масляным снадобьем сделали свое дело, и даже его цепкие, по-мужски красивые длинные пальцы не сумели крепко уцепиться.
Я отвела взгляд, скрыв улыбку, а Велор поспешил выправиться и подзатянуть шелковый пояс. А секунду спустя оглядел себя и негромко выругался.
По тёмно-синей оторочке халата расползались безобразные масляные пятна.
— Не задвоение, значит, — повторил лекарь, с кислой миной черкая в своей тетрадке. — Какая жалость, право слово!
«Кому жалость, кому облегчение», — фыркнула я, не стерпев, но тут же попыталась скрыть это кашлем, потому как Айорик одарил меня неприязненным взглядом.
— Нужно поставить вам в покои жаровню с камнями огня, — без былой угодливости сказал он. — Они помогут сбрасывать излишки магии. Да и магичить вам не помешает почаще, — с задумчивым видом еще немного почеркал на листах лекарь. — Драконья летная площадка к западу за стенами как раз сгодится. Тайрон, — обратился рогатик к стражу, — не сочтите за труд.
— Едва Елизавете станет лучше, я провожу ее, — пообещал Акитар, и лекарь активно закивал, вновь занявшись пометками.
С полминуты только и было слышно поскрипывание писчей палочки да приглушенное клокотание магических кристаллов в воде.
— А что же вторая версия? — в знак примирения напомнила я, когда всеобщее зловещее молчание, растущее с каждой новой уничтоженной записью, неприятно затянулось.
— Вторая? — без особой заинтересованности откликнулся Айорик.
— Вы сказали, есть и вторая причина обретения магией формы.
— Ах, да… — завозился лекарь, собираясь с мыслями, но Велор его опередил.
— Твое начало, Лиза, решило покинуть тело.
— Зачем это ему? — не нашлась я, что еще сказать, и улыбнулась. — На прогулку собралось?
Велор склонил голову, беззвучно посмеявшись, в то время как лекарь натурально фыркнул, взмахнув сухощавой, но здоровенной, как лопата, ладонью.
— Покинуть тело… Фантазия! Начало покидает свою оболочку лишь в одном случае…
— Когда резервов тела недостаточно, чтобы сохранить магию внутри, — снова оказался впереди Велор.
К слову, говорил он вежливо и спокойно, и я даже невольно засмотрелась. Как всё же меняет его лицо мягкая улыбка!
— Уверяю, подобное я видел. И не раз, — сказал рогатый с угрожающими нотками в голосе. Его пронять улыбкам тёмного было не под силу. — И все те, кто вернули свои души в мир, прежде чем отошли за Пелену, были глубоко пожилыми, повидавшими жизнь и владеющими таким уровнем магии… Да простит меня сиура, — развернувшись и приложив ладонь к груди, поклонился мне он, — в ее умениях я ни на йоту не сомневаюсь… Так вот, все до единого, отпустившие душу, знавали такие магические секреты, что даже Вам, высокоуважаемый Воин Ночи, — достался Велору высокомерный взгляд, — не снилось.