Сколь внезапны и непредсказуемы бывают порой повороты судьбы! Ещё недавно именно Элевтера громче всех призывала народ сражаться до полного уничтожения противника, тогда как старшая царица рядом с нею казалась воплощением умеренности. И вот они резко поменялись ролями. Теперь Элевтера призывала к миру, тогда как Ипполита настаивала на продолжении войны.
Дамону не терпелось вернуться к своим и поведать об увиденном возле пролива, но Элевтера отказалась выпустить его из нашего стана, задержав до ночного Совета. После полуночи царица выступила перед нашими предводительницами, полемизируя с Ипполитой и отстаивая свою правоту.
— Победа есть победа, и никто не может иначе истолковать произошедшее здесь! Если же наше решение вернуться домой не понравится союзникам, то пусть они со своим недовольством провалятся в Тартар! Мы не обязаны испрашивать у кого-либо разрешения на те или иные поступки.
Она предложила, чтобы Дамон, с санкции нашего Совета, передал Тесею и афинянам следующие условия.
Все жители Афин должны сегодня же ночью покинуть свой город. Тал Кирте не поставят об этом в известность союзников и беспрепятственно пропустят осаждённых через свои позиции. Из имущества каждый афинянин имеет право взять только своё личное оружие и одежду. Антиопа, если ей будет угодно, уйдёт со всеми: мы ей мешать не станем.
Пусть жители Афин садятся на свои корабли, забирают с Эвбеи женщин и детей и плывут в Италию, Иберию или куда угодно, где смогут основать поселение. Город со всеми сокровищами и славой победителей достанется нам. Удовлетворившись этим, мы с честью и добычей удалимся, после чего те здешние обитатели, которым это заблагорассудится, смогут вернуться и восстановить свой город. Нам до этого больше не будет никакого дела.
— Имей в виду, — сказала она Дамону, — ответа мы будем ждать лишь до тех пор, пока не сгорит этот факел. У наших союзников длинные уши, и если они прознают о соглашении, то не позволят вам уйти целыми и невредимыми.
Совет согласился с Элевтерой, лишь Ипполита осталась при своём мнении. Дамону было поручено довести волю тал Кирте до сведения афинян, а мне велели сопровождать его в качестве переводчицы и посланницы: я обязана была проследить за тем, чтобы всё было передано точно, без ошибок и искажений.
Я оседлала Рассвета, надела доспехи и, взяв себе в помощницы Барахлошку, вместе с Дамоном направилась в афинский стан.
Глава 31
СТОРОЖЕВАЯ БАШНЯ
Тесей условия принял.
Афиняне тут же принялись за сборы, проходившие в полной темноте и с поразительной скоростью: все понимали, каковы ставки и сколь велика степень риска. Нас с Барахлошкой держали в сторожевой башне: нам впервые выпала возможность увидеть врага так близко и, можно сказать, изнутри. Состояние афинского войска было плачевным: почти все бойцы получили ранения, а треть гарнизона составляли неспособные более сражаться калеки. Припасы подошли к концу. У осаждённых не осталось ни вина, ни хлеба, ни топлива для огня, на котором можно было бы этот хлеб испечь. Люди грызли зерно и кожу собственной обуви. Меня от всего этого переворачивало, причём не из сострадания к афинянам — они-то как раз получили по заслугам, — но из-за упадка духа, которым затянувшаяся война обернулась для обеих сторон.
Башня, где нас держали, относилась к комплексу укреплений восточной стороны окружавшей вершину холма цитадели. Оттуда нам был виден внутренний двор крепости, где у ворот, через которые предстояло выйти, уже теснилась толпа мужчин и женщин. (Последние в небольшом количестве оставались в твердыне, чтобы стряпать, убирать и ухаживать за ранеными).
Неожиданно послышался встревоженный гомон. Люди указывали вниз, на лагерь осаждающих. Мы с моей спутницей тоже воззрились с высоты башни и увидели многочисленные отряды, поспешно поднимающиеся вверх по склонам позади лагеря тал Кирте. Они разбивали шатры в тылу наших войск и разжигали костры; скоро позиции тал Кирте оказались в их кольце.
— Предали! — прорычал, приблизившись, командир афинской стражи и плюнул нам под ноги.
Нас схватили, связали и бросили на колени.
Из разговоров эллинов мы поняли, что меняли диспозицию отряды Боргеса и Садука. Надо отдать им должное: они не только прознали о сговоре между Элевтерой и Тесеем, но и под покровом темноты перебросили с дамбы десять тысяч бойцов, ухитрившись сохранить это в тайне. Тем самым они лишили афинян какой-либо возможности покинуть город.