В итоге Белла сбежала, Долохов вырубил меня каким-то дьявольски изощренным способом из комбинации бытовых чар, и Том эвакуировал нас в родовой дом Блэков.
Мое лицо вновь почернело, но хотя бы не сморщилось, и наводило ужас на Риту, которая лечила мое рассеченное плечо и снимала последствия угодивших в меня темных проклятий.
А я лежала, стараясь не стонать, и только и думала — какая я умничка, что заставила Сириуса жениться на ней. Свой целитель в семье — это же подарок господень.
«Какие же у тебя бредовые мысли».
Я ясно представляла, как Том качает головой, пока откуда-то взявшаяся в доме Гермиона перевязывает его пострадавшую руку и залечивает царапины на щеках.
И все же, я молодец.
Сам себя не похвалишь — никто не похвалит.
Сириус был в ужасе. Он хватал ртом воздух и кричал. Кричал почему-то на Тома, который по какой-то неведомой логике должен был меня остановить от самоубийственной глупости. Том стоял непоколебимой статуей и хмурился. Ему было не до переживаний Сириуса. У него хватало своих собственных — настырная Гермиона прочитала все о Мраксах и изучила военные сводки. Нашла даже какие-то старые школьные фотки. Сопоставила факты и пришла к выводам.
Том хмурился, и мне было за него очень страшно.
«Том?»
Гермиона была смелой и благородной девушкой и в первую очередь поговорила обо всем с ним, не рассказывая о своем исследовании ни мне, ни Драко. Я не вникала в особенности их взаимоотношений — последнее время я была слишком занята Снейпом. Но, похоже, они не раз и не два сидели на кухне, обсуждая все на свете.
«Том?»
Он рассказал ей правду. Она сбежала в Хогвартс.
«Том?»
Сириус кричал, и у меня от его криков начиналась мигрень.
— Да все нормально, — Том поднял на меня взгляд и повторил: — Нормально.
Под недоуменным взглядом Сириуса и Люпина, который пытался успокоить друга, он вышел из гостиной.
Я хотела зайти в гости к Снейпу через пару дней, когда перестала напоминать жертву падения со сноуборда. До этого я просила всех его посетителей — которых было ровно двое — Рита и Дамблдор — не говорить ему о той драке, в которой погиб один аврор и восемь магглов. Мне почему-то казалось, его это расстроит, а он и так не балован хорошими новостями и событиями за последнее время.
Я уже стояла у двери, когда услышала за ней голоса.
— Могу я попросить вас, Дамблдор? — хрипло спрашивал Снейп.
— О чем, Северус?
— Не пускайте ко мне Блэк.
Дамблдор помолчал и мягко ответил:
— Не думаю, что это верное решение.
Снейп издал какой-то злой раздраженный стон.
— Вы видите, чем я стал?
— Не думаю, что это смутит девочку. У нее большое доброе сердце.
— Девочка запирала вас в Нурменгарде, — ядовито напомнил Снейп.
— Ты понял, о чем я говорю, — жестко сказал Дамблдор.
— Как вы можете... как вы можете даже допускать саму мысль... Это само по себе противоестественно, а учитывая обстоятельства... Если раньше я мог эгоистично на что-то надеяться... то сейчас, когда я стал... калекой...
— Северус, ты не прав.
— Это мучает меня, Дамблдор! — голос Снейпа сорвался. — Я не могу даже смотреть в ее лицо без того, чтобы не испытывать ужасную боль!
— Она не отступится из-за такой мелочи, как твое здоровье.
— Потому я и прошу вас повлиять на нее!
Тут мы с Дамблдором синхронно фыркнули.
За дверью замолчали, и я спешно сбежала. Не хватало еще спалиться на подслушивании сентиментальных разговоров.
Глава 130. Без стыда и совести
Близилась середина марта.
Влажный почти весенний ветер колыхал штору. У меня слипались глаза. Я нормально не спала уже неделю. То догонялки с пожирателями, то ночные бдения у кровати Снейпа.
Я посмотрела на его расслабленное, каким оно никогда не бывало в бодрствующем состоянии, лицо, и зевнула.
На секунду прикрыла глаза...
Разбудил меня стон и последовавшее за ним хриплое:
— Блэк?
Я вздрогнула и моргнула.
— Да?
— Какого черта вы здесь делаете?!
— Избавляю вас от кошмаров, — призналась я.
— Мой главный кошмар — это вы! Избавьте меня от себя!
— М-м, — я потерла лицо и зевнула.
— Идите спать, — помолчав, сказал Снейп. — Я привык к кошмарам.
— Ко мне тоже привыкнете, — сонно сказала я и отпила водички из его стакана.
— Идите уже. Что о вас подумают? Торчите здесь... ночью.
— Воду будете? — я проигнорировала его обычное ворчание.
— Нет.
— Стесняетесь или правда не хотите пить? — уточнила я.
— Проваливайте к черту.
Ясно.
— Я пришлю к вам Пигли.
Вчера, когда я уломала-таки Грюма в режиме строжайшей секретности взять с собой на облаву, в меня прилетел очень неприятный Ступефай Макнейра. Макнейра я зацепила Сектумсемпрой, прежде чем он сбежал, а сама теперь маялась со спиной.
Обвязавшись поясом из шерсти гренландских хохлатых оборотней, я ввалилась в комнату Снейпа, хромая и не в духе — Белла вчера на веселье не явилась, не было и Волдеморта. Нет, мы поймали, конечно, Треверса и предотвратили крупный терракт в центре Белфаста, но лично я к своей цели не приблизилась ни на дюйм.
— Что с вами, Блэк? — недовольно спросил Снейп, когда я так и этак посидела-полежала на диванчике и вся измаялась.
— Спину застудила, — вздохнула я, подцепила журнал и почесала шрам, оценивая степень собственной наглости. Наглость в этот день зашкаливала, да и Снейп, кажется, был не слишком раздражен.
Поднявшись, я доковыляла до его широкой кровати и улеглась поперек, устроив журнал как раз на удобном возвышении его коленок.
— Что вы себе позволяете?! — ожидаемо прошипел он.
— Ой, вам жалко, что ли, — я отмахнулась и принялась листать страницы в поисках чего-нибудь интересного.
— Немедленно слезьте с моих ног!
— Не ворчите, вы их все равно не чувствуете, — брякнула я, и только потом подумала, что мой мрачный юмор слегка перешел границы. Я покосилась на его напряженное лицо и пробормотала: — Простите, профессор, меня иногда заносит.
— Не то слово! — его глаза метали молнии, но я не сдвинулась с места.
— Какую статью вам прочитать?
— Не надо мне ничего читать, я уже справляюсь с этим самостоятельно.
Я отвела глаза. Да, Кричер рассказывал. Как он подолгу не может перевернуть страницу начавшей недавно шевелиться левой рукой, потом злится, психует и швыряет книги на пол. А потом ему снова становится плохо.
— Вам от меня не избавиться, профессор. Примите это как данность и смиритесь, — пробурчала я, останавливаясь на странице с заметками про использование осколков метеоритов в зельеварении.
Снейп сверлил меня злобным взглядом, я рассматривала фотку метеоритного потока. Читать, если честно, не хотелось. Хотелось спать.
— Что с вашей рукой, Блэк? — вдруг спросил Снейп.
Я взглянула на свою слегка почерневшую после вчерашнего руку. Том сказал, что это последствия Мортуса Беллы. Что проклятье это можно исцелить только путем очищающих ритуалов в высокогорном озере Тибета, а пока оно лишь прячется и просится наружу, когда наружу из меня просится Тьма. Я подумала о Сектумсемпре и срикошетившей Аваде, но ничего не сказала.
— Пройдет.
И в самом деле — вчера она выглядела куда страшнее.
— Это ведь то самое проклятье, Блэк? — спросил проницательный Снейп. — Чем вы занимались, что оно вновь проявило себя?
— Оно само.
— Вы практиковали Темную магию, — констатировал он. — Блэк, вы дрались с пожирателями смерти?
— Ничего подобного, — я призвала с дивана подушку и перекатилась на спину, устраивая ее между головой и его коленками. Подняла журнал над лицом. — Вы знали, что магнитное поле астероида сдерживает силу реагирования драконьей желчи с другими активными веществами?
— Чего вы добиваетесь? Хотите ее поймать? Убить?
Я нахмурилась.
— Не понимаю, о ком вы.
— Вы все прекрасно понимаете! — рявкнул Снейп и тут же часто задышал.
Я скосила на него глаза. Да нет, все в порядке.
— Не думайте об этом, вам нельзя волноваться.
— Блэк! Даже не смейте охотиться на нее! Она безумна и сильна, вам с ней не справиться!
— Я ее поймаю, и она за все ответит, — зло процедила я и накрыла лицо журналом. — И за Сириуса, и за вас.
— Мне это не нужно!
Я швырнула журнал в угол комнаты и уставилась в потолок.
— Это нужно мне.
Он ненадолго замолчал.
— Блэк.
— Прекратите. Я вас не послушаю.
— Вы хотите, чтобы она сделала с вами то же, что со мной? — в сердцах спросил Снейп.
— Этого не случится.
— Ваша самонадеянность...
Силенсио.
Я потерла лицо и закрыла глаза.
Он меня убьет, когда выздоровеет. Может и раньше. Но сейчас я могу безнаказанно лежать на его коленках, слушать прерывистое яростное дыхание и...
Я не додумала, что еще, и уснула.