—Они же разваливаются!
—У Дженифер есть замечательно масло, которое на короткое время…
—Склеивает лепестки.—закончила Дженифер.
Амальтея улыбнулась.
—Точно.
—Это моя вина.—пролепетала Дженифер.—Амальтея помутилась рассудком, потому что нанюхалась масла. Ей нужно на свежий воздух.
—Я ничего не нанюхалась. Я показываю вам своё истинное лицо, как вы сами того просили. Помните?
За три дня до бала приятели окружили Амальтею на кухне и устроили ей допрос. До них дошли слухи, что девушка, не смотря на запрет, продолжает общаться с Тэмперенс Уинсли. «Она тебе не друг, понимаешь?—говорил Алан.—Чем чаще ты с ней встречаешься, тем сильнее начинаешь походить на неё. Ещё пару месяцев и мы не сможем понять, кто перед нами сидит: Амальтея Гррой или Тэмперенс Уинсли. Не подражай ей, Амальтея. Будь собой».
Слова Алана всерьёз задели Амальтею, потому что их близкое общение с Тэмперенс действительно было всего лишь слухами, которые распускала сама Тэмперенс то ли от скуки, то ли от страстного желания поссорить Амальтею с Аланом.
—Впредь будешь закрывать свои шкафы на замок!—выпалил Алан и потащил Амальтею к двери.—Чтоб тебя дракон забрал! Идём, Гррой! У тебя ни дня без происшествий не проходит!
Стражники открыли дверь, но Амальтея выскользнула из рук Алана.
—Я не поприветствовала одного человека.
—Амальтея, немедленно вернись!
Она подошла к семье Уинсли и сделала реверанс.
—Мистер Уинсли.
Роджер кивнул.
—Мисс Гррой.
—Я хочу отдать Вам золото, которое Вы одолжили мистеру Дигеренсу. По моим подсчётам на сегодняшний день Алан должен Вам шестьдесят монет, верно?
—Да.
—Я возвращаю Вам его. С процентами.—кокетливо улыбнулась Амальтея.
Роджер улыбнулся в ответ, не подозревая, что золото из льняного мешочка полетит ему в лицо. Оставшиеся монеты из мешка она высыпала ему под ноги.
Роман стиснул зубы, приготовившись в любой момент схватиться за волшебную палочку, так же, как и остальные члены Братства.
Роджер после секундной паузы громко рассмеялся.
—Долг уплачен, мисс Гррой.
—Идём же!—прошипел Алан, волоча Амальтею за собой.
—Я требую, чтобы мисс Гррой ответила за публичное оскорбление моего отца!
Девушка обернулась. Вспотевший и красный от злости Дерек Уинсли стоял в центре зала, без конца поправляя падающие на лоб волосы.
—Представление окончено, мистер Уинсли.—ответил Алан.
—Я настаиваю, мистер Дигеренс. Если Вы откажитесь, я подам письменное прошение королю.
Амальтея посмотрела на Алана. По её безумному взгляду он понял, что не удержит её в одиночку. Роман и Дженифер, направив палочки в другой конец зала, следили, чтобы Братство не начало атаковать их четвёрку.
Амальтея подошла к Дереку.
—О каком публичном оскорблении Вы говорите, мистер Уинсли?
—Вы же знаете, как я ненавижу, когда ко мне обращаются, как к мистеру Уинсли.
—Знаю, поэтому так и обращаюсь.
—Вы унизили моего отца, бросив в него золото.
—Весь город говорит о том, что Роджер Уинсли жадный ростовщик. Я всего лишь озвучила то, что обсуждают люди. Или Вы считаете справедливым, что мистер Дигеренс, заняв три дня назад золото у Вашего отца, должен прибавлять к долгу каждый день по десять золотых монет вплоть до окончательной выплаты?
—Мой отец не виноват в том, что вы нищие.
—А мой отец не виноват в том, что пустоголовые Уинсли потеряли драконов, которых он им доверил. Разве Ваш отец Вам не рассказывал, что Дэниел Гррой хотел разделить с ним власть? Если бы Роджер Уинсли, прыгая из одной таверны в другую, не растерял драконьи яйца, то сидел бы сейчас на троне, а не давал золото в долг нищим колдунам, которые его спасли. А к Вам обращались бы «Ваше Высочество, принц Дерек», а не «мистер Уинсли, сын ростовщика».
Дерек посмотрел на отца. Роджер, ухмыльнувшись, прилип губами к стакану, не сводя с Амальтеи глаз.
—Мой отец вёл дневник.—продолжила она.—В нём он подробно расписал все события и разговоры, связанные с чистокровными родами. И я с большим удовольствием вручу этот дневник королю при первом же удобном случае. Чем не доказательство вашей верной службы королевству, не так ли?
Алан занервничал. Он помнил, что Дэниел Гррой всегда ходил с тетрадкой, в которой делал какие-то записи после каждого разговора с Роджером или с кем-либо ещё. Но что именно он записывал, Алан не знал. И боялся, что Амальтея раскрыла его тайну, которую Дэниел Гррой мог ненароком записать в свой дневник.
Он повернулся к Роману, но тот покачал головой, призывая приятеля не беспокоиться. Дневник потерялся во время войны и наверняка сгорел в драконьем пламени.