— Для данного зелья необходимо ровно три капли и не больше, — продолжила рыжая.
— А что будет, если добавить больше? — перебил её магистр.
Любава сжала склянку с раствором, потом перевела взгляд на магистра и улыбка стала шире.
— Будет взрыв.
Она глубоко вздохнула и вернулась к котелку с зельем, занесла руку…
— Ну что же вы медлите? Или вы такая шустрая, только когда магов охмуряете? — ехидно добавил магистр.
И раздался такой ба-бах! Котелок с зельем разворотило, а ведьмочки попрятались под партами. Любава зло зыркнула на Далохена, с ног до головы покрытого сажей.
— Я наглядно продемонстрировала, что не стоит злить ведьму, когда она работает, — прошипела подруга, напряженная как струна.
— А что же вы злитесь на правду? — магистр сжал губы. — Ведьмы такие… непостоянные. Отвлекли от работы мысли о том блондине?
Любава зыркнула на мага и выпрямилась. Вот она — ведьминская гордость! И лицо очистилось… И платье разгладилось… И глаза загорелись… Одним словом — вот она ведьма во всей своей красе и великолепии, наполненная энергией и злостью… Чистой злостью…
— А давно ли вы, магистр Далохен, вмешиваетесь в личную жизнь студентов? Может я влюбилась без памяти в Урсула? — она вздохнула и рассмеялась, глядя на злое лицо магистра. — А вы, магистр, держитесь от меня подальше. Вы не в моём вкусе.
— Как рад, что не соответствую вашему дурному вкусу. Потомственная ведьма и даже зелье сварить не может. Где ваш профессионализм? — прошипел Далохен.
Ой, а вот это он зря… Ой, как зря. Мстить Любава будет. Долго и больно. Ох, как не любит она, когда трогают её способности. Потому как долго в ней дар ведьминский не открывался, шутили над ней да подсмеивались, что в такой семье, да дефектная родилась. Но как дар открылся, силы он оказался немеренной. Правда сложно он ей дается. Но не любит подруга, когда кто-то о ее силе говорит. Ох, как не любит.
— Мой профессионализм всегда при мне.
Она резко развернулась, смешала пару трав, добавила пару порошков и вылила это всё на магистра.
— Козёл ты рогатый, — плюнула она.
Магистр только открыл рот, чтобы возмутиться, но… Лицо стало удлиняться, на голове показались рожки… И под общий хохот ведьм, рядом с рассерженной подругой стоял магистр в образе козленочка.
— Вот теперь объясняй нашей Верховной что-то о моём непрофессионализме, — фыркнула она.
Козел что-то промычал.
— Простите магистр, это так непрофессионально, говорить на языке, который не понимают ваши адептки, — улыбнулась подруга.
Она спокойно подошла к нам и взяла свои вещи.
— Девочки, я полагаю, магистр будет не против закончить занятие немного раньше, да, магистр? — она похлопала глазками.
Магистр опять что-то промекал.
— Премного благодарны, до встречи.
Мы схватили свои вещи и рванули за Любавой, которая с гордо поднятой головой, прошла мимо козла. Тьфу ты, магистра, к которому уже бежала наша староста Алфея. Ох, попадет Любаве…А она понеслась в комнату, упала на кровать и расплакалась.
— Ой, девчонки… Выгонит меня Верховная. Но разозлил же гад такой, сам винова-а-ат, — прорыдала она.
Ярослава мгновенно достала экстракт шалфея, который помогал сосредоточиться, я принесла воды, а Линара укутала нашу рыжую в плед.
— Меня не выкинули, а тебя то уж за что. Правильно говоришь, сам он виноват. Нечего было ведьму злить. Намеки ещё такие похабные делал. А ты у нас ведьма способная, не посмеет Верховная отчислить тебя, — убежденно заговорила я.
Любава отпила пару глотков.
— Ну ты же преподователя не трансформировала в козла…
Я посмотрела на нее и не выдержала. Закусила губу, чтобы не рассмеяться, но не вышло.
— Ярин, ты с ума сошла чтоль?
— Нет, ой… — я пару раз всхлипнула, вытерла слезы. — Представяете, сейчас Алфея идет такая с козлом на пару к Верховной. И говорит… что этот магистр Далохен — козел! Представляете выражение лица Верховной?
Девчонки посмотрели на меня как на умалишенную… Но уже через секунду в нашей комнате раздавался смех четырех ведьмочек.
— А правильно говоришь, Верховная меня поймет. А если не поймет тоже нет так страшно. Что я, потомственная ведьма с таким даром, да работы себе не найду? — Любава вытерла слезы. — Всё, сама пойду сдаваться. Я за свои поступки отвечать привыкла.
Рыжая встала.
— Всё, я пошла. Встретимся на обеде.
Мать моя роща… Вот это я понимаю, сила духа! Вот прям самой себе завидно, что у меня такая шикарная подруга.
— Эх, идём, сейчас физкультура, — скривилась Линара.