— Это что… ты чего сделала, ведьма? — маг лихорадочно стал тереть глаза, потом зачесал руки, шею, живот… — Ведьма!
— А я говорила, что не стоит меня злить!
Чесоточный порошок ещё никого не убивал, но вот от мыслей дурных поможет избавиться. Маг, пытался вылечить себя магией, а я рассмеялась.
— Не поможет. Это же не заклинание.
Алан зло зыркнул на меня.
— Прекрати это, ведьма! — взвыл он, продолжая чесаться.
— А что уже не ведьмочка?
Но в следующую секунду я побежала от бешенно кричащего мага.
— Святослава Нириновна, спасите! — вместе приветствия прокричала я, забегая в кабинет Верховной.
— Ярина? — брови Верховной взлетели вверх.
За мной залетел маг, который не переставал чесаться.
— Алан? — кажется, мы повергли Верховную в шок.
— Она меня чем-то обсыпала! Все тело чешется! — пожаловался маг.
— А он меня… он… — я запнулась и покраснела.
Святослава Нириновна покачала головой, сыпанула нейтрализатор на мага и приказала нас сесть и успокоиться. Я демонстративно отвернулась, игнорируя злой взгляд парня.
— С этой историей разбирайтесь как-нибудь сами, так как понимаю, что угрозы жизни никому не было, — усмехнулась ведьма, наблюдая за краснеющей мной. — Я вас по другому поводу вызвала. Ярина, завтра вечером мы устраиваем бал в честь наших прибывших участников Межрасового соревнования. Поэтому я прошу тебя присмотреть за магами, как и тебя, Алан, чтобы никаких несчастных случаев. Надеюсь, что вы будете вести себя воспитанно. Думаю, Алан, ты уже убедился, что наши девочки скоры на расправу, — улыбнулась Верховная.
И она меня только из-за этого вызвала в кабинет? Нет, так просто быть не может…
— И это всё? — спросила я.
— Нет, — она покосилась на мага. — Я тут вчера Рогнеде черкнула пару строк… — начала она сконфуженно.
— Мать моя роща, — выдохнула я. — И когда?
— Боюсь, что она примчится сегодня же. Я же не думала, что она так бурно отреагирует, — попыталась оправдаться Верховная.
Я лишь обреченно кивнула и вышла из кабинета. Ох, что же сегодня будет. Ох, что будет…
— Эй, ведьмочка, а что эта за таинственная Рогнеда, которую ты так испугалась? — и снова этот настырный парень.
— Испарись, если она тебя рядом со мной увидет, тебя потом из близжайшего болота вытаскивать будут, — буркнула я.
Ну вот что за подстава, а? Мало мне этих магов…
— О, я кажется понял. Рогнеда — это твоя мать? — спросил маг.
Я вздрогнула, услышав его предположение.
— Хуже, парень, я её бабушка, — прозвучал веселый голос.
Я подняла голову и встретилась с таким родным и любимым взглядом зеленых глаз. Бабушке было немногим больше за пятьдесят, точно она мне так и не говорит, как я ее и не пытала, но выглядела она максимум лет на тридцать: длинная русая коса, прекрасная фигура, матовая кожа… Ну, конечно, лесная ведьма… такие рецепты красоты знает, что и в триста будет выглядеть на восемнадцать. Вот почему именно моя бабушка дружит с нашей Верховной? Подстава…
— Вы её бабушка? Да вас за сестру максимум можно принять, и не факт, что старшую, — мгновенно усмехнулся маг.
Я зло зыркнула на него.
— Алан, тебе мало порошка было? Так я сейчас добавлю, — зло произнесла я.
— Алан, значит, — бабушка улыбнулась и просканировала мага взглядом. — И кто ж ты будешь, Алан?
— Маг я, на соревнования приехал, — он гордо расправил плечи.
Бабушка вопросительно посмотрела на меня.
— Ба, даже не думай, помнишь же, что я магов терпеть не могу, и этот не исключение. Пойдём.
Я схватила её под руку и повела в комнату.
— Не видела бабку родную три месяца, и хоть бы хны. Где радость, Ярина? — улыбнулась бабуля, присаживаясь на мою кровать.
Ну а я что? Я правда скучала. Поэтому с визгами бросилась ей наконец на шею. Не могла же я это делать при маге противном.
— Вот, другое дело. Ну рассказывай, какого лешего, ты со взрыв-травой намудрила? Ты с десяти лет все зелья варишь идеально.
Я хмыкнула и рассказала бабуле всё, как на духу. Про ведьму это противную, с которой мы поспорили, кто из нас не струсит и кинет травки этой больше в зелье. Ну я и кинула… А чего я, она первая начала! Бабушка от души посмеялась над моим обиженным видом, а потом стала про мага расспрашивать. Рассказала ей правду чистую, что он ирод проклятущий, что высокомерный и аморальный урод… Глаза б мои его не видели.