Мужчина пролепетал что-то в ответ, после чего решительно поспешил прочь от дома девушки, способной обезоружить сильного мужчину одним лишь взглядом.
Рассудив, что лучший способ отвлечься от непрошенных мыслей – заняться физическим трудом, Азарий решил пойти на тренировку. Благо мазь Зараленны делала свое дело, оставляя об ушибах и синяках только воспоминания. Настроившись на боевой лад, молодой человек взял курс к жилищу друга, который разделял его взгляды. Правда Теллара привлекал аспект набора массы и рельефа, чтобы нравится девушкам, на саму тактику боя он особого внимания не обращал, считая нравоучения Азария глупым трепом.
Углубившись в виноградники, средь длинных рядов которых обосновался Теллар, Азарий поднял глаза к небесному светилу. Солнце уже катилось к горизонту, значит, вскоре горы будут укрыты звездным покрывалом. Темнота не пугала его, напротив, мужчина находил в ночи странное успокоение. Краски дня становились более блеклыми, зато звуки и ощущения острее. Казалось, он понимал ночных зверей, дремлющих ясным днем – ведь в темноте была своя прелесть. Иногда звезды светили так ярко, что бросали тени на землю, словно соперничая с Солнцем – кто имеет больше прав на небосклоне.
Теллара дома не оказалось, но его мать сообщила, что тот должен к этому часу заканчивать работы в северной части виноградников. Поблагодарив Мару, Азарий двинулся в указанном направлении. Вскоре он уже различил вдалеке знакомую темную макушку, сновавшую между рядов с фруктами.
- Теллар!
Макушка остановилась и приподнялась над вереницей винограда. Видимо, друг встал на цыпочки.
- Азарий? Сейчас подойду!
Друг был на пару лет старше, однако образом мыслей и стремлениями скорее напоминал младшего брата. По невысказанному правилу Теллар всегда прислушивался к советам Азария, ставив того себе в пример. Азарий же по-доброму подшучивал над боевым товарищем на этот счет, но Теллар лишь махал рукой и беззаботно пожимал плечами.
Показавшись из-за живой изгороди, Теллар с улыбкой поприветствовал приятеля.
- Неужели готов снова получать побои?
Азарий хмыкнул, но не стал заострять внимание на факте, что во время вчерашней драки он предложил другу вооружиться дубинкой, а сам отбивался от атак голыми руками.
- Как видишь. Ты уже закончил?
Теллар замялся.
- Сегодня не получится. Видишь ли, Кетхавель пригласила меня на свой праздник и назначила главным виночерпием.
В голове Азария в который раз промелькнула мысль о том, что девчонка хочет слишком быстро повзрослеть, но вслух, разумеется, он этого не сказал.
- Что ж, тогда удачного исполнения обязанностей! Проследи за тем, чтобы дамы не увлеклись твоим зельем.
Теллар сложил руки на груди.
- Почему ты всегда пытаешься соблюдать правила?
- Отнюдь. Не всегда это выходит. Однако правила позволяют упорядочить нашу жизнь, – Азарий пожал плечами, указав на тянувшиеся в разные стороны растения. – Даже у твоих виноградников есть правила. Так почему они должны расти в отведенное им время, а мы не можем похвастаться послушанием даже в мелких аспектах своей жизни?
Теллар закатил глаза.
- Когда ты говоришь в таком духе, у меня создается впечатление, что ты старец и можешь соперничать в рассуждениях о бренности бытия с нашим Шемиллом.
Азарий засмеялся. Шемилл, которого молодое поколение считали выжившим из ума, самый старый житель Луафеля, всегда имел собственное мнение на тот или иной счет. И не всегда это мнение было правильным. Стоит только вспомнить случай прошлого лета, когда в день Великого Омовения под струями близлежащего водопада, Шемиллу пришла в голову гениальная на его взгляд идея – для лучшего погружения в воду бодрящей стихии, спрыгнуть с верхушки утеса. Благо его намерения заметили жители, когда еще не было поздно – он сумел преодолеть лишь треть своего восхождения на скальную породу, и понял, что выше забраться не сможет в виду отсутствия необходимых для опоры выступов. Однако от помощи в спуске на бренную землю тот довольно долго отказывался, сдавшись только в момент, когда к нему подлетел Азарий и предложил помочь тому при помощи левитации. Азарий был единственным среди жителей Луафеля, кто владел Высшей Магией, позволяющей ее обладателям обращаться к Стихиям в невообразимо ярких и могущественных проявлениях. Однако, зная об этой особенности, Азарий старался реже прибегать к данной черте своего существа. Он понимал, что людьми правят страсти не только созидательные, но и разрушительные, а становится объектом черной зависти людей, разделяющих с ним кров, он не хотел. Наверное, отчасти по этой причине, он уделял много внимания своему физическому здоровью, не желая полагаться лишь на мощь магического потенциала.