: В конце концов, это немного скучно — так монотонно-бессмысленно проистекает данный процесс.
: У самых моих ног.
— Под самыми ногами:
Очередное тело с плексом — глаза навыкат, плекс наперевес — шумно вываливается из-за угла, скандируя одно и то же приевшееся с детства матерное выражение ( углядев в яме-ловушке предшественников ) — решительно сигает в яму ( помощи и любопытства для, как я понимаю ) — передача “оранжевый факел” сменяется традиционно наблюдаемым в момент угасания плекса “голубым огоньком” — и всё.
: Темнота, и тело после ряда характерно-пьяных движений замирает на дне ямы в безумных объятиях копошащихся там же приятелей. Так и не постигнув ни повода, ни причины.
— «Скушно, товарЫщи!»
Меня они не замечают — потому что не до меня им всем разом становится,— хотя казалось бы: вот он я, рядышком сижу — рукой теоретически дотянуться можно...
— Увы! Для них — только теоретически.
«А практически — слабо»,— констатирую я очевидный факт.
— Может, подать на всякий случай признаки жизни?.. “Или призраки этих признаков”???
— Ладно: подождём ещё одного, и попробуем усложнить правила игры. А то и в самом деле: даже как-то не по себе от незамысловатости данного процесса становится...
: “Ждём-с”.
... Напрасно: кажется, старухи мои вышли — то есть все, как одна, вошли.
: Впали, значить — в предназначенное им очко.
— Убедившись, что боле в яму поступлений не ожидается, а то, что поступило, постепенно перестаёт подавать своеобычные ‘призраки ж.’ ( мат, копошенье и прочее, что можно уловить на слух ), я включаю собственный свет.
: На чуть-чуть. На самую маленькую долю поворота регулятора преобразователя — к чему мне сейчас слепить этих козлов своим изысканным светом? Как и излишне сокращать их никчемный земной путь: каким бы мерзопакостным он мне лично ни казался.
: Это не моя компетенция,—
: Я всё-таки человек верующий — несмотря на то, что в нашей стране сейчас это как бы не модно. ( Комсомольцем, пионером или коммунягой числиться — это да, это всегда пожалуйста; даже подозрительно становится, коли это не так — а вот чтоб с крестом на груди, почти в открытую... ) И даже не “православный” — что, наверное, совсем уж удивительно для этой страны,— страны, где национальный герой-геморрой всех времён и народов гордо носит почётное звание дауна, а словосочетания интеллигент, самый умный, до х... знаешь, грамотный, самый грамотный что-ли, в плаще, в очках, в шляпе, артист, писатель, фокусник, поэт, художник, учёный, еврей, жид, иностранец-засранец — и так далее до бесконечности являются всенародно-бранными; стране, вожди которой на протяжении более чем семидесяти лет не в силах освоить нормальную человеческую речь — и единогласно выбираются вождями,— измордовавшие и разграбившие свой народ и свою страну, истребившие в лагерях, психушках и тюрьмах цвет нации и воспитавшие из оставшихся на условной свободе стукачей, палачей, алкоголиков, наркоманов и мракобесов,— торжествующих НА ОДНОЙ ШЕСТОЙ ЧАСТИ ОСВОЕННОЙ ЧЕЛОВЕЧЕСТВОМ СУШИ В 1981 ГОДУ ОТ РОЖДЕСТВА ХРИСТОВА... Да, гордо могу сказать: Я — НЕ “ПРАВО-СЛАВНЫЙ”. Я ХРИСТИАНИН.
И мои священники не назначались так называемым Советом по делам религий, то есть не присягали на верность изложения исповеди в соответствующую инстанцию КГБ,—
Потому что я — католик.
И мне претят национальные православные “святые” народа-богоносца, что дали себя убить — после чего ограбить, разорить, изнасиловать — и прочие “прелести жизни” согласно традициям христианской любви средневековой России — всех тех, включая в этот горестный список самых своих дорогих и близких, кого должны были согласно статусу своему и прямой человеческой обязанности ЗАЩИЩАТЬ. Ведь за то и “мёды пили”...
— И религия моя ( в отличие от популярного когда-то в стране торжествующих ныне совков, люмпенов и даунов “право-славия” ) не особо приветствует снятие штанов после того, как тебя отхлестали по обоим щекам: могут и отыметь в запале вседозволенности, а это — поощрять грех.
: То есть плясать под дудочку Лукавого,— что рядиться, как известно, может в любые, даже самые христианские с виду одежды. И говорить при этом любые — и самые правильные внешне слова.
: Содомия — грех, что бы при этом ни говорилось. И в каких бы целях ни делалось,— а потому мы жопу подставлять не будем. Как и не будем поощрять любое иное унижение Творения Господа — Человека. Или осквернение созданной Им Природы. ( Созданной, между прочим, в штучном — то есть единственном дарованном нам экземпляре. ) Которая — к тому же — как и все мы, Он Сам. Ибо “Бог есть всё, и Творец сущего всего”,—