– Много чем… читаю, например.
- Читаешь ? – На лице Даны появилось искреннее изумление. – Ты предпочитаешь разбирать белиберду из кодексов, а не встречаться с девушками? Почему?
Пауза затягивалась. Я искал подходящие слова для ответа, а Дана внимательно смотрела на меня. Наконец, она добродушно рассмеялась.
– Ах да. Об этом я почему-то не подумала. Ну, не буду тебя смущать. С этим мы разберемся потом. Лучше расскажи мне, что ты читаешь.
– В двух словах и не скажешь. История, медицина…
– Медицина? И тебе это действительно интересно? – Она помолчала. – Отец читал тебе, когда ты был моложе?
– Практически нет. Но он рассказывал мне истории… много историй. Самых разных.
На этот раз Дана молчала долго – несколько минут. На ее лице промелькнуло сентиментальное выражение, свойственное людям, которые вспоминают приятные моменты из прошлого, но пропало оно так же быстро, как и появилось.
– Нам пора, – сказала она. – Сейчас все начнут просыпаться. Самое время для того, чтобы сделать кружок-другой. Подай мне платье и отвернись – ты уже достаточно увидел. Даже больше, чем следует.
Я подал Дане платье и повернулся к ней спиной, терпеливо ожидая, пока она оденется. Моя наставница привела в порядок волосы, посмотрелась напоследок в спокойную гладь озерца – так, будто она была зеркалом – и тут обнаружила, что одна из пряжек, которыми белая ткань крепилась на плечах, куда-то исчезла. Мы обыскали всю поляну, но ничего не нашли.
– Наверное, свалилась в воду. Ну, не важно. Пока завяжу на узел, а по возвращении что-нибудь придумаю. Помоги-ка мне.
Я собрал свободно висевшие лоскуты ткани и уже хотел было завязать их, но мое внимание привлек шрам на плече Даны. Больше всего он напоминал след от укуса: создавалось впечатление, что какое-то существо схватило жертву, но она в последний момент успела вырваться и оставила в зубах хищника кусочек кожи. Я провел по шраму пальцем и тут же отдернул руку, вспомнив про запрет на переход личных границ между карателями: об этом мне рассказали задолго до того, как я пришел в Храм.
– Воспоминание из детства, – сообщила мне Дана. – У меня таких много.
– Да, я знаю. Реформа . – Я принялся торопливо завязывать ткань на ее плече. – Кто же оставил тебе такой… подарок?
– Это не важно, Винсент. Но мысль о том, что количество оторванных мной голов значительно превосходит количество шрамов на моем теле, греет мне душу .
– Ты так и не простила их?
Дана наклонилась и подняла с земли свой пояс.
– Невозможно простить существ, которые убили твоих братьев и сестер. Но со временем ты понимаешь, что мстить некому, да и незачем. Природа вампира – это значительная часть моей природы, в отличие от твоей сущности, почти человеческой и только частично вампирской. Положение вещей изменилось, изменился мой статус, изменились вампиры. Когда ты осознаешь, что будешь жить вечно, мысли о мести теряют смысл. В таких случаях легче просто отпустить и ждать, пока Великая Тьма сжалится над тобой и позволит забыть то, что было сотни лет назад.
Территория, прилегающая к Храму, оказалась очень обширной, и мы с Даной провели в седле весь день. Только когда солнце уже почти скрылось за горизонтом, она спешилась и жестом попросила меня сделать то же самое. Мы повели лошадей к реке для того, чтобы их напоить.
– Знаю, что ты устал, – сказала Дана, присаживаясь рядом со мной на траву. – Ты, наверное, не привык так долго быть в седле?
– Да, мы передвигались, в основном, пешком.
– С лошадьми ты управляешься неплохо, а все остальное – дело времени. Сейчас мы отдохнем, а потом я сделаю тебе сюрприз и кое-куда тебя отведу. Это недалеко. Думаю, что можно будет добраться туда без помощи лошадей.
Я растянулся на траве, расслабляя мышцы, с удовольствием подумал о том, что этот день наконец-то подошел к концу, и тут услышал звук, от которого сердце у любого смертного и бессмертного существа ушло бы в пятки: вой, похожий то ли на плач, то ли на крик.
– Что это?! – ужаснулся я.
Вопреки моим ожиданиям, лицо Даны оставалось бесстрастным.
– Тупые идиотки баньши , – ответила она, после чего повернулась к кустам за нашей спиной. – Заткнитесь, иначе я вырву вам языки и засуну их в ваши глотки!
Но, похоже, баньши не собирались прекращать концерт. Через секунду первому голосу вторил еще один, чуть повыше, но издающий точно такие же жуткие звуки. Дана поднялась.
– Ну все, – сказала она, – кто-то нарвался на неприятности!
Мы обнаружили нарушительниц спокойствия на небольшой поляне в окружении высоких кустов. Это были две баньши – одна, постарше, и вторая, молодая, почти девочка. Они сидели по обе стороны от лежавшего на земле человека и выли на два голоса. Увидев нас с Даной, они на секунду замолчали, после чего вернулись к своему занятию. Как мне показалось, с удвоенным усердием.
– Вы что, рехнулись? – спросила Дана, переводя взгляд с одной баньши на другую. – Или вы не слышали, что я вам сказала? Я сожру вас обеих , если вы сейчас же не прекратите!
Одна из женщин потянулась к ногам Даны с явным намерением их поцеловать, и та отошла на шаг, брезгливо поморщившись.
– Пощади, Великая! – заговорила женщина. – Мы оплакиваем этого человека…
– С каких это пор вы оплакиваете уже мертвых людей ?
– Это наш друг, – пояснила вторая баньши. – Он был милостив к нам… приносил нам еду… одежду… впускал нас в свой дом и позволял спать на своем дворе, когда зимы бывали очень холодными… и вот теперь…
Дана подошла к лежавшему на земле молодому человеку и опустилась на корточки. Несколько секунд она изучала тело, после чего положила руку ему на лоб и повернула голову в сторону, так, чтобы разглядеть шею.
– Похоже, мы нашли то, что искали, Винсент, – сказала она, прикоснувшись к паре красных точек. – Знаешь, кто это?
– Жертва вампира? – предположил я.
– Да. Молодого, неосторожного, да еще и такого, который охотится на чужой территории. И разини. В общем, самого настоящего кретина .
В подтверждение своих слов Дана подняла с земли маленький медальон из темного золота на тонкой цепочке.
– Эта вещь принадлежит вампиру клана, члены которого живут неподалеку. Их разместили тут по определенным причинам, но территория, на которой они должны охотиться, находится за пределами храмовых владений. – Она поднялась и кивнула мне с улыбкой. – Прокатимся еще немного. А вы, – она обратилась к баньши, – рыдайте потише. Приберегите голос для живых .
Я ни разу не был в гостях у вампиров, но и подумать не мог, что они живут в норе . По дороге Дана объяснила мне, что спят они под землей – это позволяет обезопасить себя в дневное время суток, ведь свет может проникнуть куда угодно, но только не под землю. Перед одной из таких нор мы стояли сейчас, терпеливо ожидая, пока на окрик Даны кто-то отреагирует. Через пару минут камень, которым был закрыт вход, отодвинули изнутри, и перед нами появился светловолосый молодой человек. Вряд ли смертный по собственной воле поселился бы в логове вампиров – это было бы равносильно решению овцы разделить кров с волками – так что, скорее всего, это был темный эльф. Эти существа жили в относительном мире с вампирами – те покровительствовали им, а эльфы, довольные положением вещей, выполняли для вампиров различные поручения.
Молодой человек посмотрел сначала на Дану, потом – на меня, потом снова перевел взгляд на нее, и в его глазах появился испуг.