Елена Сергеевна ушла, а Ольга Сергеевна осталась, поскольку приходилась родной тетушкой Евгению Шиловскому-младшему и еще потому, что уходить ей было некуда и не хотелось. Генерал Шиловский был благороден и щедр, и напряженность в Ржевском переулке возникла только весною 1937 года. К этому времени Шиловский снова женат, у него родился ребенок, а в дневнике Е. С. рядом с именем Ольги теперь автоматически фиксируется имя Евгения Калужского, по-видимому, тоже проживающего в Ржевском. И, как следствие, в этом дневнике появляется несколько тревожных записей. 30 марта: «Вечером пришли Оля с Калужским. Говорили о их бедствиях из-за квартирного вопроса». 2 апреля: «Вечером пришел мой Женичка. Рассказывал, что в Ржевском происходят неприятности из-за Олиной комнаты…» Судя по дальнейшим записям, квартирный вопрос вскоре разрешился; в июне того же года Калужские живут уже в другом месте; теперь Булгаковы действительно часто бывают у них (все-таки Булгакову удобнее ходить в гости в дом, где он не встретит генерала Шиловского)[389].
Впрочем, к мотиву полета в романе эти домашние коллизии отношения не имеют. Булгаков очень хорошо знал Арбат со всеми его неповторимыми переулками, независимо от того, где проживали Ольга Бокшанская и Евгений Калужский.
Есть в версии Паршина и небольшие, так сказать, нестыковки по карте.
Вот Маргарита «перерезает в одно мгновенье» второй переулок, а потом — чудом не разбившись о старый покосившийся фонарь на углу — летит по этому переулку медленнее.
Но если она вылетает из Малого Власьевского и «в одно мгновенье» перерезает Сивцев Вражек (забирая при этом чуть-чуть влево, наискосок), то почти мгновенно оказывается в Калошином: отрезок Сивцева Вражка между устьем одного переулка и горловиной противоположного весьма мал. Сивцев Вражек в этом случае сразу же остается у Маргариты за спиною — ей негде лететь по нему медленнее.
То же происходит и при вылете из Калошина на Арбат. «…И через третий, Калошин переулок, выходим прямо на Арбат, — пишет Леонид Паршин. И восклицает эмоционально: — Батюшки! Да мы около театра!» Да, Калошин переулок выходит на Арбат практически против Вахтанговского театра. Но где же в такое случае полет Маргариты по Арбату? Ему тоже нет места…
Были и другие версии, более или менее близкие паршинской. Но я приведу парадоксально противоположную — и тоже не лишенную логики. Она принадлежит Юрию Кривоносову. По этой версии Маргарита вылетает отнюдь не с левой, а с правой стороны Арбата — из Ржевского переулка, где Елена Сергеевна жила до осени 1932 года, а ее сестра Ольга значительно дольше. Вторым переулком, «пересекающим первый под прямым углом», Кривоносов предлагает считать Малую Молчановку, действительно образующую с Ржевским безукоризненно прямой угол. Но ведь Малая Молчановка короткий переулок? Нет, поясняет автор версии, Малая Молчановка далее сливается с продолжением Большой Молчановки, и вместе они образуют «заплатанный, заштопанный, кривой и длинный переулок», украшенный покосившейся дверью нефтелавки. Кривоносову даже нет надобности листать старые справочники, он хорошо помнит эту нефтелавку и — как раз напротив нее — старый, покосившийся, когда-то газовый фонарь: «одной стороной он смотрел на Малую Молчановку, другой — на Большую, в которую Малая вливалась здесь под острым углом».
«Маргарита летит дальше, — продолжает наш повествователь, — никуда не сворачивая, уже по Большой Молчановке, это, по существу, продолжение Малой и Большой Молчановок, слившихся здесь воедино». И сворачивает направо — в Арбатский переулок. Это и есть «третий переулок», который ведет «прямо к Арбату».
На Арбате, вдребезги разбив «какой-то освещенный диск, на котором была нарисована стрела», Маргарита сворачивает к расположенному на этой же стороне улицы театру — вправо. Путь неблизкий, участок Арбата длинноват, но, уверяет Кривоносов, «судя по описанию того, что она там видит», она и должна лететь «довольно долго»[390].
И это убедительно, не правда ли? Хотя… Почему собственно этот маршрут? Чем он мог привлечь воображение писателя?
И тут, чтобы читателя не терзали лишние вопросы, нам рассказывается история о неких регулярных прогулках Булгакова с Еленой Сергеевной, еще Шиловской, то ли в конце 1929-го, то ли в 1930 году именно по Малой и Большой Молчановке, а потом по Арбату… Постойте! Прогулки с любимой женщиной по долгим, разбитым и плохо освещенным переулкам? А потом еще по многолюдному Арбату, где кого только не встретишь (при том, что любимая — замужем)? Ссылок на «знающих людей», естественно, нет. История, как это часто бывает с булгаковедами, сочинена.
389
В конце сентября того же года Калужские получают комнату на улице Кирова. 25 сентября (1937) Е. С. записывает: «…Поехали к Калужским на новую квартиру — на улице Кирова. Квартира приличная, только крутая лестница». — «Дневник Елены Булгаковой», с. 168.