Оттар почесал в затылке и озадаченно посмотрел вниз — на Кая.
— Сэр Матиан, — проговорил юный болотник. — Возможно, вы несколько поторопились с выводами. Дело в том, что это испытание — для всех. Только поднявшись на гору с узлом камней на плечах и спустившись по ту сторону, можно стать рекрутом Училища.
Несколько минут граф переваривал услышанное. Вытянулись физиономии и у прочих аристократов.
— Не хотите ли вы сказать, сэр Кай… — запинаясь, начал Матиан, но не закончил. Потому что вступил Герб.
— Я Старший мастер Училища, — проговорил старик вроде бы и не громко, но почему-то его отлично расслышали все, кто находился в тот момент у подножия Бычьего Рога. — И я говорю: мне совершенно безразлично, кто начинает подъем. Но спускаются на землю по ту сторону горы — рекруты Училища. Это все.
Еще некоторое время аристократы переговаривались друг с другом. Между тем около десятка кандидатов в рекруты из простолюдинов (преимущественно молодые парни и мальчишки) уже успели набить свои рубахи и куртки камнями, укрепить их с помощью связанных вместе рукавов за спиной — на манер сумы. И теперь переминались с ноги на ногу, не смея начать испытание прежде господ.
— Чего вы ждете? — крикнул вниз Оттар.
— Так ить… — неуверенно ответили ему, — оно ведь… вот как…
— Быстрее начнем, быстрее закончим, — подстегнул еще северянин.
Граф Матиан повернулся и задрал голову. Лицо его было теперь пунцово-красным и лоснилось потом, будто он бежал час, не останавливаясь.
— Сэр Оттар! — дребезжащим голосом воззвал Матиан. — Не хотите ли вы сказать, что простолюдины начнут испытание первыми?
— Ты слышал, что сказал брат Герб, сэр Матиан, — ответил Оттар.
— Но это… это противоречит… противоречит всему! — выкрикнул Матиан. — Какое право имеет чернь лезть вперед благородных мужей?
Тогда заговорил Кай.
— Сэр Матиан, — сказал он. — Ваши предки когда-то заслужили право считаться сильнее, умнее и храбрее других. Достойнее других. Это же право вы получили по наследству. Не находите ли вы, что было бы справедливо — сейчас доказать ваше превосходство?
Граф не нашелся, что ответить. Он только беспомощно оглянулся на равных себе… и всплеснул руками. И дал знак слугам — те бросились разоблачать также растерявшегося юного Якоба.
Первые из кандидатов в рекруты Училища ринулись на валуны Бычьего Рога.
Немногим хватило задора, чтобы одолеть даже первую, относительно пологую, треть горы. Люди отчего-то вообразили, что подъем — это гонка, где только пришедшие первыми получат приз. Поэтому больше половины начавших подъем, сумев взобраться на небольшую высоту, второпях сковырнулись с валунов и покатились вниз, едва успев отцепить от себя узлы с камнями. Впрочем, серьезно никто не пострадал — болотники шли следом за кандидатами в рекруты и ловили испуганно вопящих, кувыркающихся по камням мужиков. Спасенные, потирая ушибы, к земной тверди спускались самостоятельно. У подножия ждал их Оттар.
— Какую ты ногу сломал? — увещевал он заливавшегося слезами парня. — Ну-ка, дай глянуть… И где она сломана? Синяк, и все. Где твоя рубаха? Набивай ее снова камнями, связывай, взваливай на плечи — и вперед… А ты куда полез? Эй, тебе говорю! Стой!
Мужичок, которого окликнул северный рыцарь, сползал с валуна, бессмысленно улыбаясь. Утвердившись на земле, он покачнулся, оборачиваясь.
— Узел твой где? — строго вопросил Оттар, подойдя к нему ближе. — Ясно же было говорено, только… Э-э, брат, — шумно потянув носом, прервал сам себя северянин. — Иди-ка проспись сначала.
Мужичок не протестовал. Он рухнул наземь и немедленно захрапел прямо там, где только что стоял. Оттар отволок его в сторонку и тут же метнулся обратно, чтобы схватить за шкирку давешнего здоровенного чернобородого мужичину.
— Эт-то что такое? — осведомился рыцарь, отнимая у него раздувшийся узел. — Ах ты… шкура ты, брат…