— Я не могу объяснить тебе, где точно находится это место. Я думаю, что у меня достаточно сил, чтобы я перенесла нас туда.
— Ты уверена?
— Да, доверься мне.
Она протянула ладонь парню, чётко представив в голове место, о котором никогда не смогла бы забыть. Гермиона открыла глаза через долю секунды, сразу же увидев два знакомых надгробия. Тут должно было быть и третье, но она не успела. Девушка подошла ближе к могиле Северуса и опустилась на колени.
— Привет, мой милый друг. Прости, что так долго не приходила к тебе.
Гермиона чувствовала, как две пары глаз смотрят на неё. Снейп и её маленькая копия, которые уже много лет не покидали её. Личный сорт безумия Гермионы Грейнджер выглядел именно так.
— Я должна отпустить тебя, Северус, — она смахнула слёзы со своего лица. — Давно должна была отпустить, но не могла. Я слабая. Я всегда нуждалась в твоей поддержке, это очень эгоистично с моей стороны. Знаешь, дементоры отобрали у меня все мои счастливые воспоминания, и я почти тебя не помню. Я надеюсь, что ты счастлив там, мой милый друг.
— Ты умница, Гермиона, — послышался знакомый мужской голос. — Ты была моей лучшей ученицей. Ты была моей лучшей подругой. Ты всё сделала правильно, и она, — Северус указал на маленькую Грейнджер, — не злится на тебя. Будь счастлива!
Образы, которые видела только она, растворились в воздухе. Она расплакалась с новой силой, и в последний раз провела рукой по надгробию Северуса Снейпа.
— Я скучаю по тебе, Джинни, — Гермиона подошла к второй могиле. — Гарри меня не простил, и я себя не простила за тебя. Я всё ещё помню твои глаза и твой голос. Мне нет прощения за то, что я сделала…
Она надеялась на то, что когда-то они встретятся. Там, где кончается море. Там, где кончаются звёзды и небо. Ей искренне хотелось верить в то, что Джинни попала в место намного лучше, чем просто вокзал Кингс-Кросс.
— Ты знаешь, где похоронены мои родители? — спросила Гермиона, подойдя к Забини.
— Да, — он протянул руку, и они исчезли.
В Англии было намного прохладнее, чем в Италии. Она не понимала, связано ли это только с климатом, или тут было душевно холодно. Надгробие, которое одним своим видом причиняло боль было в нескольких шагах от них. Её губы задрожали, а глаза закрылись.
— Я оставлю тебя, — Блейз отступил, позволяя Гермионе побыть наедине.
Джин и Томас Грейнджеры
12.03.1998
Любимые не умирают, они лишь рядом быть перестают.
В груди совсем не спокойно — там настоящий ураган, который вырывал сердце с корнями. Теперь она могла себе позволить вспоминать о них и о том, что они её любили до последнего вздоха. Они умерли у неё на глазах, а она не проронили слезы, потому что отыгрывала чёртову роль. Она поставила в этой игре на кон всё. Абсолютно всё.
Солёные слёзы падали на мраморное надгробие, оставляя тут частичку самой Гермионы. Родители подарили ей полёт к солнцу, научив летать. Но ей пришлось научиться ходить по земле, позабыв о той прозрачной высоте и силе любви. Она не думала о том, что игра закончится, но останутся болезненные раны. Девушка открыла глаза и заметила несколько капель слёз.
Тонкие пальцы потянулась к мокрым отметинам, но она тут же одернула руку, когда на том самом месте образовалось несколько веточек цветущей омелы.
— Я знаю, что это любимые цветы Северуса, но думаю, что ты не будешь против, — послышался знакомый бархатистый голос. — Здравствуй, Грейнджер.
Гермиона медленно повернулась. Малфой стоял в двух метрах от неё, пристально наблюдая за её движениями. Одет в чёрную рубашку и черные брюки. А ещё эти серые глаза, которые она смутно помнила.
— Здравствуй, Драко, — прошептала девушка, поднимаясь на ноги. — Маме нравилась омела.
Они оба изменились. Стали старше. Только вот Малфой уже смог сделать тот нужный шаг и научился жить, а Грейнджер была птицей со сломанными крыльями. Ей в диковинку была свобода и всё, что с ней связано.
— Тебе идёт новая прическа, — Драко сделал шаг к ней.
— Спасибо.
Два незнакомца, знающих друг о друге всё. Это слишком сложно и непонятно. О таких историях не пишут, потому что они мало походят на счастливые. Это не та любовь, которая всё исцеляет и даёт шанс на новую жизнь.
— Прости себя, Грейнджер. Они давно простили тебя, теперь тебе осталось себя простить.
— Так говоришь, словно это так легко.
— Я простил тебя, — он протянул ей руку. — Я не помню начала, но я в силах изменить конец. Мы в силах это сделать вместе.
— Это так не работает, Драко, — ей сложно было говорить. — Не так. Мне не предначертан счастливый конец.
— Дай мне руку, и позволь себе помочь. Я помогу тебе справиться с тем, что чувствует твоя душа. Я знаю, что она чувствует…
— Ты ведь не поверишь, но я всегда…
— Поверю, — он крепко прижал её к себе.
— Это пытка…
— Но она безрассудно нравится, — закончил вместо неё Малфой. — Наверное, это и есть любовь. Ты приходила ко мне бессонницей — я не мог спать. Но я не смог спать, когда избавился от твоего образа. Ты была моей мечтой в зеркале Еиналеж.
На миг — всего на миг — в глазах девушки вспыхнул огонь удивления, но затем её взгляд вновь потускнел.
— Наша история проклята.
========== Эпилог ==========
Её волосы отросли и стали такими, как прежде, но в глазах до сих пор читался страх.
Гермиона носила красивую одежду, которая подчёркивала её фигуру, но до сих пор не могла спокойно смотреть на красный цвет.
Она избавилась от бессонницы, но иногда видела во сне себя маленькую или грустную Джинни.
Она больше не «Грейнджер», но это не избавило её от прошлого.
Недостаточно просто выйти замуж и переехать на другой континент — это не помогло, и это было понятно с самого начала. У неё есть человек, который нежно целует её по утрам, но так и не смог спасти от кошмара в душе. Гермиона научилась держать своих бесов в узде, но те то и дело норовили сорваться с цепи.
— О чём думаешь? — Драко взял её за руку. — Ты где-то далеко — не со мной.
— Я боюсь, что во мне когда-то всё это переломится, — она посмотрела в глаза мужу. — Наверное, счастье — это моя призрачная мечта, которой никогда не суждено было сбыться.
— Мы вместе, и это самое главное, Гермиона. Это и есть любовь, все мои дороги вели меня к тебе.
— Я с тобой навсегда, — на глазах выступили слёзы.
— Твои глаза — моя высота, твоя улыбка — мой мир, — он опустился перед ней на колени, прикладывая ухо к животу. — Не давай своей маме грустить, Скорпиус.
Она в зелёном платье, которое он ей подарил несколько дней назад. В том самом, в котором витал призрачный образ в зеркале Еиналеж. Они счастливы ровно настолько, насколько могут быть счастливыми люди, пережившие подобное.
У них есть большой дом, где всегда светло и уютно.
Драко собственноручно посадил дерево во дворе, когда они переехали сюда.
Они работают, и на выходных посещают театр.
Гермиона тепло улыбается соседям при встрече, а Драко делает ремонт в детской.
Малфои больше не живут в магической Британии — они перебрались в Соединенные Штаты. Крупнейший город и столица штата Колорадо — Денвер.
Драко больше не мог смотреть на то, как Гермиона вздрагивает каждый раз, когда кто-то неосторожно или специально напоминал ей о содеянном. Ни одно интервью Малфоя не обходилось без вопроса о его супруге, как бы он не пытался уходить от ответов — её имя упоминалось всегда. И тогда они просто исчезли: в один день Драко не появился на тренировке, а приобретенное поместье новоиспеченной четой Малфоев навсегда осталось пустым.
Это была игра не для слабых. Это была игра без правил, но они смогли. У каждого в душе остались раны, которые будут гнить до самой смерти, но по-другому не получилось бы. У них на безымянных пальцах золотые кольца, которые стали их символом хрупкого счастья. Того самого, которого все заслуживают. Абсолютно все.
Новый Свет давал надежду на новую жизнь. Новый мир, новые лица, новая страница в жизни.
Оставалось лишь писать на ней новым почерком.