- Я не могу похвастаться чьей-то дружбой. Это тебе повезло...
- Не знаю...
- Настаиваю. Повезло. И, кажется, поблизости от нас кто-то появился.
Кэсси прислушалась и через некоторое время уловила какое-то движение за стенами их каменной темницы.
- Но ведь сюда никто не ходит. Кстати, а ты как здесь оказался? Прыгнуть под эту хрень, когда она падала, я понимаю, можно. Но для этого нужно случиться поблизости.
- Ты была в шоке; это отлично можно почувствовать даже издалека... Ты отсюда не слышишь, кто бы это мог быть?
- А почему я? Ты же лучше... Но, Алик! Ты хочешь, чтобы я их узнала?
В обычно холодно - туманных глазах Алика появился намек на улыбку.
- Ты ее так подробно нарисовала... Я ее все же нашел, хотя не был уверен.
И тут Кэсси явственно различила голоса Оськи и Дебила.
- А что тут можно найти, кроме все тех же старых железяк, скажи пожалуйста?
- Не знаю... Но мне вдруг показалось, что что-то можно... Вдруг оно будет интересным? Я видела это место так ясно...
Кэсси набрала остатки подплитного воздуха и гаркнула:
- ОСЬКА!!! Здесь меня можно найти!!! Я тут под плитой!!! Бетонной!!!
- А что ты там делаешь? - донеслось сверху. Оська, как всегда, не проявляла ничего, кроме любопытства.
- Это я сдуру с тем рыжим шпионом связалась!
- Говорила я тебе... Дебил, ну-ка марш на кран. Ты им управлять умеешь?... Ну вот и давай...А можно я по этой штуке пройду? А то там главная петля в центре.
- Можно? - прошептала Кэсси. Алик как мог, кивнул.
- Да хоть танцуй там, только сними с меня!!!
Как только каменный потолок задрожал начал, качаясь, подниматься, Алик поморщился, оглянулся на него и исчез. Как ему удалось это сделать в узком пространстве, Кэсси понять не могла, однако думать над этим не стала и поспешила вылезти наружу.
Только дома она поняла, насколько же ей плохо. Она безнадежно простыла, устала, измучалась и поэтому, выпив глоток заваренного Оськой чая, упала на кровать и сразу же заснула.
А Оська, несмотря на то, что многое в этом происшествии должно было показаться ей странным, не стала донимать ее расспросами ни по пути домой, ни после.
21. Общежитие.
- Надоели! Как же вы меня все достали, прах вас побери!
Кэсси, поднявшись в полдень с больными головой и спиной, теперь ходила по комнатам и, снимая с полок мелкие вещи, складывала их в чемодан. С самого момента пробуждения она поняла, что больше ни дня здесь оставаться не будет. Осознание того, что она несколько часов провалялась в бетонном склепе с вампиром на груди и им же вместо потолочной балки, на свежую, но больную голову показалось ей той последней каплей, которая превращает рискованные и интересные приключения в оскорбительные шутки со стороны судьбы, что обязывают уважающего себя человека предпринять все, чтобы подобное не повторилось. Сделав глупость один раз, и чуть не поплатившись за нее жизнью, Кэсси твердо решила приложить все усилия, чтобы оказаться как можно дальше от зоны действия возможных далеко идущих последствий. Ведь стоило только Энди узнать о том, что человек, которому известно место его тайного логова, остался жить, она даже до десяти досчитать не успеет, как отправится туда, куда в свое время так и не дошел Алик, и куда по его вине отправились столь многие... Бредовое создание.... Гадость, кошмарное, немыслимое нечто с человеческим набором эмоций, благодаря которым Кэсси никак не может побороть свою симпатию к нему. Впрочем, не особенно пытается. Не ее это дело. На такие вещи есть великий и чуть ли не канонизированный при жизни Асет.
Асета она видела один раз по телевизору на какую-то годовщину чего-то там, чему сама значения не придавала, но лицо это запомнила на всю жизнь. Говорили, что он чуть ли не из вод морских явился, и Кэсси не особенно напрягалась, чтобы в это поверить, потому что такое не могло быть рождено женщиной. Она склонялась к мысли, что подобный ужас специально выращивают в пробирках, а потом фотографируют, чтобы иллюстрировать газетные статейки об инопланетянах. Нет, он не был страшен и уродлив, вполне даже смог бы, наравне со всеми, затеряться в толпе, если б глаза свои безумные заклеил и замотал покрепче.
Кошка - маленький сгусток тьмы с парой хризолитовых кружочков, лениво-подвижных и меняющих форму, без интереса следила за ней с подоконника.
Взглянув в окно она вдруг увидела стоящего в у калитки Генриха. И он увидел ее.
- Кэсси...
От такой наглости Кэсси даже ворчать перестала. Фактически, ее из за него убили.
- Я что-то не понимаю, - сказала она тихо. - Теперь-то ты зачем пришел? Мало того, что меня из-за тебя почти прикончили, так теперь ты... У тебя что, больше некого подставлять?! Люди кончились?! Меня второй раз нельзя убивать, я в заслуженном отпуске!!! Я чудом осталась жива...
Она не докончила. Генрих, которого уже успели известить об участи заложницы, ворвался в дом подобно урагану.
- Я думал ты... - начал он, чуть не сорвав с петель дверь ее комнаты. Вид у него был счастливый до идиотизма.
- Я умерла. То, что ты видишь, это не я. Это призрак, который будет преследовать тебя остаток жизни, подлый шпион.
- Я не шпион, я следователь по особо важным...
- Ну конечно! Как я раньше не догадалась! Есть несусветное множество особо важных дел, по сравнению с которыми жизнь какой-то Кэсси и упоминания не стоит. Ну и как там дела? Идут? Или мой отказ отправляться на тот свет им мешает? Так давай, можно попробовать еще раз, попытка, она, знаешь...
- Знаю. Когда Чогар позвонил мне, то, что он хотел предотвратить угрозой твоей смерти, уже произошло. Меня тут же отстранили, но я приехал снова и узнал, что вчера ночью заложник был уничтожен, что Чогар слов на ветер не бросает, что он уходит на дно, и что мы можем подавиться своими сведениями...
-Я знаю, куда он уходит. Я там была.
- Ну, у него тут есть вилла, но он оттуда выехал...
- Меня он держал не на вилле. У него на верхних этажах замка есть неплохие апартаменты, - мрачно сообщила Кэсси. Генрих некоторое время переваривал это сообщение, а потом повернулся к тумбочке за спиной, не спеша взял стоящую там каменную статуэтку, непонятного зверя изображающую, и сжал ее в кулаке. Кэсси показалось что, будь статуэтка фарфоровой, она бы хрустнула.
- На обыск меня не таскай, понятым не буду.
Кэсси отвернулась и занялась своими делами. Она как раз держала в руках горсточку своей косметики раздумывая, куда бы ее положить. Генрих протянул ей уже знакомый ему предмет.
- Что ты говоришь, какой обыск... Если так пойдет и дальше, я даже не знаю, дадут ли нам применить к нему что-нибудь, хоть отдаленно напоминающее меру пресечения.
И, хотя Генрих обращался более сам к себе, чем к девушке, ей почудилось, что ее почтили некоторым доверием.
- А я как раз собралась уехать, чтобы он меня не нашел.
- Если будешь сидеть тихо, он и не станет. Ему не до тебя теперь.
- Откуда ты знаешь, тебя же отстранили?
Генрих взглянул на нее искоса, оторвав глаза от непонятной статуэтки, которую вертел в руках, и ничего не ответил.
Кэсси бросила наполненную косметичку на кровать и занялась чемоданом.
- Как ты спаслась?
- Меня жахнуло по башке плитой, и я откатилась в какую-то яму, а было темно, и они не заметили. А потом меня нашла моя подруга.
"На самом деле плиту поймал Алик, он вообще это любит все ловить, как увидит, что где-то чего-то падает, сразу бежит ловить, интересное хобби, не правда ли?"
- Ночью, подруга?
Следователю полагается быть недоверчивым, но этот что-то подозрительно недоверчив. Жаль, что второй раз его не отстранить.
- Ну да. Ты думаешь, ночью подруги превращаются во что-то иное? Мои не превращались.
- А что она там делала? Я так понимаю, это было на стройке.
- Гуляла. Она живет на свалке, гуляет на стройке. Пейзаж должен излучать надежду...
Она прервалась, услышав тихий смешок. Недоверчив, подумала она, но не безнадежен.