— Есть лишний медяк? — пробормотал он. — Нечего есть.
Гедрин посмотрел сердито.
— Что ты сказал мне, мальчик?
Другой нищий мог бы убежать от гневного лица Гедрина, но мальчик только замолчал и опять бесстрашно на него уставился.
— Я голоден, — сказал он. — Дайте мне медяк, чтобы я мог поесть.
Гедрин слегка улыбнулся. Мальчик несомненно был храбрым.
Ученик позвал его нервным тоном:
— Учитель? Мы должны спешить.
— Стой и заткнись, Дроуис, — Гедрин скрестил руки. — Твое имя, парень.
Мальчик посмотрел на него странно, будто никто никогда не спрашивал его об этом.
— У тебя есть имя, — сказал Гедрин.
— Кален, — имя прозвучало нерешительно из уст мальчика. — Но никто не зовет меня так. Никто, кроме моей сестры.
Затем он взглянул осторожно, будто собрался с силами и перешагнул барьер. Бесцветные глаза были недоверчивы, но также полны силы. И они казались для размытого зрения Гедрина одним глазом, внимательным и неусыпным. Знак.
Лидер-провидец Ока Правосудия никогда не отвернется от знака.
— Я паладин Гедрин Талавар, также известный как Тенеубийца, — сказал Гедрин. — Лорд Ока Правосудия, избранный рыцарь Триединого Бога. Понятно?
Мальчик насупился.
— Нет, — сказал он честно. — Это твое имя, да, но я никогда не слышал…
Движением руки Гедрин открыл из-под плаща скрытый в черных ножнах, идеально сбалансированный Защитник. Мальчик затаил дыхание, увидев полированный клинок. В его серых глазах не было страха, только изумление. Старый паладин мог вонзить клинок в его маленькую грудь за один удар сердца, и мальчик не смог бы остановить Защитник.
Может быть, после стольких лет он выбрал правильно.
Гедрин благоговейно держал Защитник, удерживая в последний раз это знакомое ощущение, а затем уронил, как будто избавился от неприятной помехи. Меч мягко стукнул о разбитый булыжник и остановился у мальчика.
— Никогда не моли ни о чем, — сказал Гедрин.
Когда мальчик решил заговорить, Гедрин отвесил ему оплеуху. Испугавшись, глаза мальчика заполнились внезапной яростью, и он отшатнулся от старика.
— За что?
— Так ты запомнишь, — сказал Гедрин. — Прими его и не пытайся убежать, как пытался я.
Затем он стянул кольцо со своей руки — серебряное кольцо с изображением всевидящего ока в центре воздетой латной перчатки. Это был символ давно мертвого бога, одного из трех. Кольцо он с громким звяканьем кинул в миску мальчика.
— Когда ты последуешь священным путем, которым Защитник потребует тебя пойти, иди в Западные Врата, — сказал он. — Найди мою дочь Левию и покажи ей кольцо. Она будет знать, что связывает нас.
— Но… — мальчик уставился на меч на камнях. — Я не понял.
Гедрин отвернулся, закрыв плащом мальчика, стоящего за ним. Одновременно он завернул плащ вокруг левой руки, пряча пустые ножны защитника. Удачно. Дроуис не увидел, что произошло между ним и нищим, и не слышал ничего, кроме криков из дома наслаждений.
Дроуис подошел, на его озадаченном лице было беспокойство.
— Учитель, что вы..?
— Довольно задержек. — Гедрин схватил Дроуиса за руку до того, как тот смог увидеть нищего мальчика. — Нам следует заняться нашим делом, и поскорее.
Дроуис попытался посмотреть, но Гедрин потащил его за собой. Молодой мужчина уступил.
Они пошли вниз по улице, направляясь в разрушенные причалы, где и была цель их пути. «Товары Бартула» изобиловали складами, которыми владел пользующийся дурной славой торговец, ведущий дела с сомнительными купцами Глубоководья, теми, кто продавал похищенное с убитых на улицах Лускана добро. Этим вечером он встретит этого могущественного торговца и подлеца, который торгует оружием и ядами. Деятельность Бартула возобладала над смертью и хаосом этого загнивающего города, и Гедрин должен был прекратить ее, так или иначе.
У склада они пошли медленнее. Очевидно, богатство Бартула позволяло ему стеклянные окна даже в Лускане, и то, что они были до сих пор целыми, говорило Гедрину, что торговец знает, как заставить всех честных воров поблизости избегать этого места. Тусклый свет заполнял затуманенные окна, и звуки голосов достигали чувствительных ушей Гедрина, смешиваясь в носу с вонью от мертвецов.
Гедрин тщательно изучал бухту, захватывая последнее видение этого мира, который он любил… или ненавидел… неизвестно, что больше. Несколько оставшихся кораблей каменными грудами покрывали доки. Разрушенные менее удачливые корабли обозначали водные могилы огромного количества моряков, и новые тела каждую ночь присоединялись к ним в ранге смерти. Поблизости Гедрин видел двух мужчин, убирающих воз обнаженных, раздетых тел, которые выглядели как умершие от чумы, убийства, голода или чего-нибудь еще, что пустило стебли в этом городе.