— Ах, Анна, но Мел-то нынче — жена! — напомнила ей Филиппа.
— Да, конечно. Просто я никогда о ней не думаю так. Мел, это комплимент!
— Я весьма польщена.
— А кто еще был в том фильме? — пропела Филиппа. — Бетт Мидлер, Голди Хоун и кто-то еще. Кто-то, кто мне нравится. Патрик, вы знаете?
Патрик был явно поражен.
— О… нет, я не…
— Мы так решили, потому что прочитали одну и ту же статью в журнале «Вог», — сообщила Мел. — Насчет расцветок, подходящих для женщин «за пятьдесят». Хотя в строгом смысле нельзя сказать, что нам за пятьдесят.
— Говори за себя, — тут же возразила Анна.
Мать Элен считала истинным оскорблением любое напоминание о ее настоящем возрасте.
— Да ты на тридцать четыре дня старше меня, Анна О’Фаррел!
— Дайан Китон! — воскликнула Филиппа. — Вот кто была третья жена! Слава богу, я вспомнила. Меня это всю ночь мучило.
— Патрик, что вам предложить? Пиво, вино, шампанское, что-нибудь покрепче? У вас усталый вид.
Мать Элен сосредоточила взгляд фиолетовых глаз на Патрике, как хищная птица на потенциальной жертве.
Глаза Анны нельзя было не заметить. Ее друзья считали, что если бы в молодости она решила посоперничать с Элизабет Тэйлор, кто из них красивее, то вполне могла бы выиграть такое соревнование, если бы сочла, что ей это нужно. К несчастью, Элен не унаследовала этот прекрасный цвет. Конечно, ее желание или нежелание было тут ни при чем, хотя Элен всегда подозревала, что на самом деле у ее матери был выбор, только она решила сохранить это великолепие исключительно для себя. Она весьма гордилась своими глазами.
Патрик вновь откашлялся:
— Пиво было бы в самый раз, спасибо, э-э…
— Элен, ты до сих пор не представила нас друг другу должным образом. Бедняга, наверное, думает, что случайно забрел в какой-нибудь гарем в отставке.
— Да ты же не давала мне и слово вставить, — возразила Элен. Она положила ладонь на руку Патрика. — Патрик, это моя мать, Анна.
— Замечаете сходство? — Анна похлопала ресницами, протягивая ему стакан пива.
— Я не… я не уверен. — Патрик сжал стакан.
— А это мои крестные, Мел и Пип, — продолжила Элен, игнорируя свою мать. — Или ты сегодня Филиппа? Она называет себя то так, то эдак.
— Это зависит от того, толстая я или худая, — пояснила Филиппа. Она одарила Патрика улыбкой и провела ладонями по своим пухлым бокам. — И совершенно очевидно, кто я прямо сейчас, не правда ли?
По лицу Патрика пробежало выражение откровенной паники.
— Филиппа, — уточнила Элен.
— Ага! То есть недостаточно худощава для Пип. Элен, мне просто необходимо снова пройти у тебя несколько сеансов гипнотерапии. — Филиппа повернулась к Патрику с предельно серьезным видом. — Я страдаю от самой что ни на есть убийственной зависимости от углеводов!
— Ну, это… — начал было Патрик.
Но он явно не имел ни малейшего представления о том, как завершить фразу, и потому просто глотнул пива с таким видом, словно от этого зависела вся его жизнь.
— Я уже пыталась с помощью гипнотерапии Элен избавиться от этой зависимости.
— Вот только она хихикала в течение всего сеанса, — вздохнула Элен, а ее мать подала ей бокал белого вина, не спрашивая, чего хочет дочь; кстати, Элен предпочла бы сейчас апельсиновый сок.
— Идите-ка сюда, Патрик, поговорим о чем-нибудь разумном, — сказала Мел. И похлопала по табурету рядом с собой. — Элен говорила, что вы геодезист, это так? У моего деда была потрясающая коллекция старинных карт, он оставил ее мне. Думаю, самая старая датируется примерно тысяча восемьсот двадцатым годом.
Патрик отставил стакан с пивом и заговорил своим обычным, нормальным голосом:
— Неужели?
Мел жестом приказала Патрику сесть рядом с ней и придвинула к нему тарелку с хлебом и семгой. Элен видела, как постепенно расслабились плечи Патрика, когда Мел спокойно заговорила с ним, переводя разговор в мужское русло, на почву фактов, где тот чувствовал себя вполне уверенно.
Элен всегда думала, что из Мел могла бы выйти весьма дипломатичная жена, потому что она обладала даром изящно и с пониманием говорить на любую тему.
Хотя сама Мел нашла такое определение весьма женофобским. «Я могла бы стать дипломатом, большое спасибо» — так она говорила.
— Идем-ка поможем твоей матери. — Филиппа схватила Элен за руку.