— Похоже, — кивнула Элен.
Она ощутила приятный укол в затылке. Ей очень понравилось, как Патрик разговаривал со своим сыном: так легко, и весело, и по-мужски, и с любовью. Здорово, что утром отец и сын собирались поболтать. Элен обожала болтовню! И она пришла в восторг от того, как именно Патрик произнес: «Я тебя люблю». Это прозвучало так естественно!
Официант забрал их тарелки:
— Со свиной грудинкой все в порядке, сэр?
— Да, блюдо отличное. — Патрик поднял голову, посмотрел на официанта и улыбнулся. — Просто я оказался не так голоден, как думал.
— Могу ли я предложить вам меню десертов? Или кофе?
Патрик, вскинув брови, вопросительно посмотрел на Элен.
— Нет, спасибо, — качнула головой она.
— Спасибо, приятель, просто принесите счет, — сказал Патрик.
Элен бросила взгляд на наручные часы. Было всего десять вечера.
— У меня дома есть отличный шоколад, — проговорила она. — Ну, если ты не против зайти ко мне. И если у тебя есть время.
— Время у меня есть, — ответил Патрик, и их взгляды встретились.
Разумеется, про кофе и шоколадные конфеты они забыли. А когда занялись любовью на чистейших простынях, по крыше внезапно заколотил сильный дождь, и Элен на мгновение подумала о преследовательнице Патрика и о том, где та могла быть прямо сейчас. И не стоит ли она где-нибудь под уличным фонарем, без зонтика, и, возможно, даже не замечает, что дождевые капли стекают по ее бледному, измученному (прекрасному?) лицу. Но тут же ее охватили интереснейшие ощущения, связанные с новым возлюбленным, и они заполнили все уголки ее ума, и Элен совершенно забыла о той женщине.
Глава 2
В моем возрасте большинство моих друзей уже связаны долгими крепкими отношениями, а я в силу своей работы не имею возможности встречаться со многими потенциальными партнерами. Наверное, это выглядит забавно — то, что я именно так пытаюсь найти каких-то новых друзей. Я, конечно, романтик, но в то же время и реалист.
Рано утром на следующий день Элен брела босиком по пляжу. Она закатала брюки до колен, чтобы волны могли плескаться вокруг ее ног, пока в голове крутились мысли о Патрике. Ей нравилось имя Патрик, и ничего в нем не было такого уж жеманного или сентиментального! А еще она размышляла обо всем том, что произошло накануне вечером.
Его сын. Такой милый!
Его безумная бывшая подруга. Весьма интригует! Хотя, наверное, и немножко пугает? Элен не была уверена.
Его тело. Божественное, подумала Элен, словно вдруг превратилась в экзальтированную героиню какого-нибудь старинного романа в тот самый момент, когда Патрик расстегнул свою скромную деловую рубашку в тонкую полоску. Одна только мысль о его груди вызвала в Элен короткий взрыв жаркого желания, и она прижала два пальца к губам, слегка опухшим от поцелуев.
Патрик ушел ровно в полночь. Как Золушка. При этом сказал, что, хотя его мать осталась присмотреть за Джеком и сможет устроиться на ночь в гостевой спальне, он всегда чувствует себя так, будто злоупотребляет ее добротой, если задерживается где-то допоздна.
— Я ужасно не люблю вот так спешить. Но конечно, если мы… ну, ты понимаешь… я могу предупредить ее, что вовсе не приду ночевать, — сказал Патрик, снова застегивая рубашку на широкой груди.
— Да все в порядке, — ответила Элен хрипловатым ото сна голосом.
Она даже была рада тому, что Патрик уходит. Элен предпочитала лежать в постели и думать о нем, чем действительно ощущать его под боком и беспокоиться из-за того, как ее волосы будут выглядеть утром.
— Я тебе позвоню, — бросил Патрик, поцеловав ее на прощание.
Телефон Элен пискнул, давая знать о пришедшем сообщении, в шесть утра.
Когда я смогу снова тебя увидеть, скажи, пожалуйста!
Мне кажется, ты меня загипнотизировала!