После бурной ночи сорочка была сильно помята, и Хелен пожалела, что не одела прошлой ночью халат. Хотя это может показаться странным для тех, кто увидит ее, она все же решила одолжить у Тома халат. Его ярко-синий купальный халат прикрывал ее наготу и в некоторой степени спасал от разоблачения.
Хелен, как обычно, направилась в дом через террасу и прошмыгнула прямо в кабинет. «Первый этап пройден успешно», — подумала она, беззвучно смеясь, когда шла через комнату в прихожую. Хелен почти дошла туда. Ее нога была уже на нижней ступеньке лестницы, когда входная дверь широко открылась. Она с удивлением повернулась и ухватилась за перила, чтобы удержать равновесие, ожидая, что сейчас поинтересуются, где она была. Но выражение лица ее дочери было далеко от любопытства.
Одри стояла на пороге с чемоданом в руке. Ее дочь всегда очень щепетильно относилась к своей одежде, но сейчас она выглядела неряшливо, как будто одевалась в темноте. Ее глаза были красными от слез, а лицо было таким несчастным.
— Одри! — Неспокойно произнесла Хелен, направляясь к дочери. — Что случилось, дорогая?
Губы молодой женщины дрожали. Она попыталась заговорить, но звук застревал в ее горле. Бросив чемодан, рыдая, Одри побежала к матери. Хелен заботливо обняла дочь за плечи, чувствуя, как та вся дрожит.
— Что случилось? С тобой все в порядке? Где Чед?
— Чед… — выдавливая из себя слова, произнесла она. — Я больше ничего не хочу слышать о нем.
— Что он еще натворил?
— Он… — оборвала она фразу, качая головой. — Мне трудно об этом говорить. Я чувствовала, что у нас что-то не так. Но такого даже представить себе не могла.
— Одри, ты меня пугаешь, — сказала Хелен. — Расскажи мне, что случилось?
— Прошлой ночью я обнаружила, что у Чеда кто-то есть, — быстро проговорила дочь и закрыла лицо руками.
— Одри! — поражение прошептала мать. — Не может быть! Ты уверена?
Она энергично закивала.
— Да. Чед не пришел домой прошлой ночью. А сегодня утром он отказался сказать мне, где был. — Она подняла заплаканные глаза. — Я больше не могла оставаться с ним, понимаешь?
Хелен погладила ее по голове.
— Да, конечно, понимаю.
— Мама, — нерешительно сказала Одри, покусывая губы, — можно, я вернусь домой?
Сердце Хелен сжалось от жалости.
— Конечно, дорогая. — Она чувствовала себя беспомощной. — Я очень огорчена, что так все произошло. Чем я могу помочь тебе?
— Ничего не нужно. Я просто хочу лечь в постель. — Она слабо улыбнулась. — Я почти не спала сегодня ночью.
Ее дочь повернулась и стала медленно подниматься по ступенькам. Хелен молча смотрела ей вслед. Она очень беспокоилась за здоровье дочери и ее ребенка. Доктор предостерегал Одри, чтобы она избегала стрессовых ситуаций. «Чем все это для нее кончится?» — подумала Хелен.
В этот момент на верху лестницы появился Гари. Он резко отступил в сторону, когда его сестра, ни слова не говоря, прошла мимо.
Направляясь к Хелен, он удивленно оглянулся на Одри через плечо. Он спустился по лестнице к матери и спокойно спросил:
— Что случилось?
— Одри ушла от Чеда, Гари, — устало объяснила мать. — Она возвращается к нам.
Сын резко остановился, как только мать произнесла эти слова. Гари выглядел испуганным и огорченным, но за всем этим было какое-то отчаянное смятение. Хелен точно знала, что сейчас чувствовал ее сын. Их жизни менялись, и перемены происходили слишком быстро.
Ни слова не говоря, он повернулся и побежал за сестрой. Хелен поймала его за руку.
— Думаю, что ей лучше сейчас побыть одной, сынок. Ты можешь поговорить с ней позже.
Гари неохотно повернулся и изучающе посмотрел на лицо матери. И вдруг, неожиданно для себя, он подошел и крепко обнял мать.
— Не беспокойся так сильно, — сказал сын, — все станет на свои места.
— Я очень надеюсь на это, — ответила Хелен, пытаясь улыбнуться. — Но меня беспокоит ребенок.
Он нахмурился, и Хелен воспользовалась этим, чтобы разглядеть его лицо. Да, ее сын, определенно, провел пару бурных дней. Он выглядел усталым. Под глазами залегли темные круги, а глаза налились кровью.
— Ты плохо выглядишь, сынок, — грустно проговорила она. — Что ты с собой делаешь?
Он пожал плечами.
— Боюсь, что я не в ладах со своей головой после бочонка пива. — Он задумчиво уставился в пол. — Мама, — начал Гари немного натянуто, — я вчера погорячился и… я хочу извиниться.
Он глубоко вздохнул, засунув руки в карманы джинсовых брюк.
— Когда я уезжал в колледж, ты относилась ко мне как ко взрослому. Я хочу рассчитывать на такое же отношение сейчас.