Ирисия уткнулась в плечо мужа.
– Здесь мой дом, Калеб, и я слишком стара для побега. Слишком устала.
Калеб крепче прижал Ирисию. Солнце высветило глубокие морщины на его загорелом лице.
– Я не хочу потерять тебя…
– Не думай о плохом, Калеб. Может быть нам удастся встретить нашу Левретту?
– Если уцелеем…
Ирисия закрыла глаза, словно разговор отнял все силы, и вдохнула аромат свежего весеннего дня, распускающихся полевых цветов, свежих листьев и влажной коры – аромат ее родного дома.
Глава 6
Путники пробирались сквозь густые заросли. Низинный лес поредел, почва стала суше, то и дело просматривались каменистые насыпи. Каждый раз ступая на острые камни, Ника благодарила Ирисию с Калебом за чудесные сапожки. Мягкие и почти невесомые, они защищали ноги от неровностей и колючих растений.
– Как вы думаете, что будет с Ирисией? – спросила она задумчиво.
Эрик замедлил шаг, ловя взглядом глаза Ники.
– Думаю, в ближайшее время Джеси до них доберется…, – Анна озвучила то, о чем думали все.
– Джеси, – тихо повторила Ника. – Из-за нас у них будут неприятности?
Тут и Анна спрятала глаза.
– Что молчите?
– Мы подставили Калеба и Ирисию еще до того, как ступили на их порог, – резко ответил Эрик. – Нас разыскивают в предгорьях. Они найдут дом Ирисии и, скорее всего, схватят ее – ведь она скрывающийся маг.
Ника обняла себя руками.
– Почему?
– Прости…, – Анна взяла Нику за руку. – Мы ничего не можем сделать… Мы… Мы...
– Неужели нельзя как-то помочь им?
– Единственное, что мы можем – идти вперед, найти Алевсандра и спасти тебя!
– Но…
– Чем это поможет Ирисии? – Эрик поднял дрожащий подбородок Ники так, чтобы она видела его глаза. – Я не вижу ближайшую смерть Ирисии, но точно не может утверждать никто. Наша миссия слишком важна. А Джеси слишком близко.
– Слишком близко? – испуганно подхватила Анна.
– Ближе, чем мы рассчитывали, советую поторапливаться.
Ника крепко сжала кулаки, и последовала совету волшебника. Она шагала по лесу, стараясь отвлечься от гнетущих мыслей и усталости, которая после временного поражения вернула свои позиции.
Несколько дней прошли так– днем торопились вперед, подгоняемые неясными предчувствиями и темными мыслями, а ночью отдыхали под кронами деревьев, расстилая прямо на земле подаренные Ирисией спальные мешки. Перед сном Ника вспоминала о гостеприимстве и помощи, которую оказали им в том доме, глотая слезы бессилия. Но усталость беспощадно брала свое, и все засыпали крепким сном, чтобы на рассвете продолжить путь.
Окружающий лес менялся, небольшой наклон говорил о том, что они приближались к горам, а густая чаща перемежалась с обширными полями или вовсе – каменистыми пустошами. Исчез дремотный тягучий запах леса, уступая место звонкой прохладной свежести.
Третий рассвет встретил похолоданием, и ребята выбрались из спальных мешков, чтобы согреть окоченевшие пальцы перед огнем.
Горы выросли перед ними неожиданно. Недавно далеко впереди простиралось бескрайнее синее небо – огромное и необъятное, которое может быть лишь на окраине мира, а тут, за очередным подъемом, появились они. Изрезанный горизонт синел выступающими пиками и снежными шапками. Когда Ника скользнула взглядом по знакомым с детства вершинам, внутри живота пронеслось щекочущее чувство. Она вспомнила сколько раз всматривалась в этот пейзаж, возвращаясь домой. Пускай бабушка Алиссия никогда не отличалась душевной теплотой и особенной любовью к внучке, но ее дом всегда был и останется тем незабываемым убежищем, которое можно получить только в детстве. Тем местом, которое подпитывало силы и воображение, к которому душа стремилась в моменты смятения и горечи.
Перед внутренним взором Ники пронеслись горные тропы и угрюмые лошади, тянущие повозки с не менее угрюмыми обитателями гор. Тяжелые грозы и яркие рассветы, морозный воздух и запах теплой еды, манивший в дом после обессиливающих прогулок на воздухе. Лицо Алиссии с твердым подбородком и расщелинами глубоких морщин вокруг серых внимательных глаз, совершенно непроницаемых для нее.
Воспоминания из детства теснились в груди.
И вот она стала маленькой девочкой, одинокой и потерянной, но в то же время счастливой тем полупрозрачным счастьем, которое сопровождало в начале жизни и так безвозвратно исчезло потом, счастьем, которое наполняло смыслом каждую деталь детской жизни, делало возможным преодолеть трудности, невероятные для взрослого человека, а потом – просто испарялось, оставляя пустоту в душе.