Ника подошла к ближайшему покрывалу, потянула за край, чихнула от поднявшейся облаком пыли. Комод. Когда-то он мог быть красивым и изящным, но время не пошло ему на пользу, не смотря на полог. Некогда блестящие ручки требовали чистки, а лак потрескался, обнажая неровную поверхность дерева.
Девочка дернула верхний ящик, он поехал вперед легко, будто использовался только вчера. Пусто. Второй тоже сиял пустотой.
Ника ужасно разозлилась на себя – неужели она лезла наверх для того, чтобы ничего не найти?
Девочка собиралась пойти дальше, но ее отвлекли звуки с улицы. Голоса и повозка. Кто решится тащиться в такую погоду по размытым горным тропам? Она поспешила к окну – двор с третьего этажа виделся, как на ладони. И в повозке сидело несколько деревенских. Громко и неразборчиво что-то сказали, выбежала Алиссия, ее седые волосы намокли от дождя и потеряли всякий вид, а передник заляпан неприглядной сизой жижей. Несколько минут они переговаривались, и громкий гомон голосов разбивался об стекло.
Ника сразу смекнула, что дело плохо, через окошко теперь не вылезти – оно выходит прямёхонько во двор. А бабушка явно захочет найти внучку, она поглядывает на дом с нетерпением.
Была-не была, она рванула из комнаты, дергая все без разбору двери на другой стороне. Наконец, одна поддалась, впуская запыхавшуюся беглянку в пыльные недра. Это была спальня, и кровать с балдахином прятать никто не собирался. На секунду Ника забыла о спешке и остановилась. А вдруг однажды ее мать спала на этой огромной кровати, а отец сидел за массивным письменным столом, который угадывался под тряпьем в углу.
Но из задумчивости ее привели в сознание крики – она явно различила свое имя. Если ее зовут так громко, то задерживаться нельзя не секунды.
Ника подошла к кровати и провела пальцами по матрасу. Что-то острое коснулось ее пальца, и она отдернула руку. Зеркало! Оно было вшито в матрас, словно в тайник, но сейчас отбитый край выглядывал среди рваной перины. Ника вытащила его – некогда оно было круглым, с гравировкой вокруг, но край откололся, и с ровной поверхности на нее смотрела чумазая и встрепанная девица. Дело совсем плохо. Ника обернула зеркало в кусок покрывала и сунула за пазуху. Только бы повезло!
Рамы поддались легко, и Ника вздохнула с облегчением – карниз проходил как раз под этими окнами. Она легонько толкнула ставню и ступила на него – из-за дождя передвижение двигаться было сложно. Как смогла, Ника прикрыла окошко и пошла дальше, обнимая мокрыми руками неровную каменную стену дома. Нужно дойти до пристройки над первым этажом – там можно спрыгнуть и скорее всего ничего не сломать.
Каждый шаг давался с трудом, руки и ноги промокли и норовили соскользнуть с гладкого карниза, но Ника упорно шагала вперед. Еще немного.
И тут до нее донесся свист Прасета. Только не это! Ника вжалась в стену, пытаясь унять сбившееся дыхание. Прасет выглянул из амбара и снова скрылся там. Пронесло. Ника двинулась дальше – всего пара шажков отделяла ее от спасительной надстройки. Шаг. Еще один, и башмак соскользнул по карнизу, а сердце вперед нее громыхнуло вниз, но руки в последний момент нащупали шершавый выступающий камень. Башмак упал с глухим звуком среди густой грязи, но Ника спрыгнула на пологую крышу надстройки. По деревянной крыше идти легко, всего пара шагов. Прыжок, и мокрая трава царапает голые ноги.
Прасет выглянул из амбара.
– Ты что с неба свалилась? – спросил работник.
Ника надула губы, пряча босую ногу за единственный башмак.
– Где твой башмак? – Прасет смотрел лукаво, прищурив один глаз. – Воды в рот набрала? Алиссия голос сорвала тебя звать, в башмаке или нет – а взбучку ты получишь знатную.
Бабушка вынырнула из-за стены.
– Ну вот ты где, негодное дитя! И ты, Прасет! У меня для тебя вести.
Ника попятилась назад, двигаясь к собственной обувке, с намерением исчезнуть до того, как бабушка возьмется за нее. Она просовывала грязную ногу в обувь, когда Алиссия повернулась к внучке.
– Быстро в дом, – сказала она строго. – Переоденься в свое пальто и шляпу. Вы с Прасетом выходите через пять минут.
– Что? – осклабился недовольный мужчина.
– Выхода нет, – повторила она тише. – Собирайся.
На этом бабушка подарила Нике такой строгий взгляд, что та припустила к дому. В доме она смыла грязь с ног и бросила недочитанную книгу в сумку. Еще гребень, завернутое зеркало и смену одежды.