– А если магия иссякнет прежде, чем мы доберемся до школы? – спросила Анна. – Это ужасный риск. Я смогу гнать созданную колесницу не больше пары часов, а потом мы останемся без магии вовсе. Эрик…
– Анна права, – вступился Эрик, и голос его прозвучал тускло и устало. – Мы не можем рисковать, но и оставаться тут не можем. За нами следует Джеси и с ним провидец, теперь, без защиты скалтеров и почти без моей магии, найти нас будет не сложно.
Ника с Анной переглянулись. Они ускорили шаг настолько, насколько позволяло состояние волшебника. Вскоре Анна нашла длинную сухую палку, которую предложила ему вместо трости, сначала он отказывался, но через несколько болезненных шагов признал поражение. С тростью Эрику стало легче, но процессия все равно двигалась очень медленно, пока долина наполнялась светом утра.
– Недолго нам осталось идти тут, – сказал Эрик, его слова прерывались тяжелым дыханием. – Впереди дорога, что ведет к новым копям. Нам придется присоединится к ней.
Ребята закутались в дорожные плащи, передвигаясь среди цветов и деревьев. Тишина ласкала слух, и казалось, что тропа выведет их к небу. Из-за усталости Эрика им пришлось несколько раз останавливаться, и вскоре рассветное солнце захватило половину неба, разгоняя мрак. Горные вершины отражали свет льдистыми шапками.
Впереди тропу преградил горный ручей, он задорно спрыгивал с одного из склонов, шелестел водами и мелкой галькой, высвобождая путь среди долины. Ребята остановились около него, любуясь игрой солнечного света в прозрачных студеных водах. Они наполнили фляги и смыли с лиц дорожную пыль.
– Надо сделать привал, – сказала Анна. – Если впереди дорога на копи, то выходить туда среди дня – глупо. Да и все здорово устали, – она посмотрела на брата, который привалился к большому булыжнику.
– Я немного вздремну, – сказал тот, и Ника достала спальные мешки, подарок Калеба и Ирисии. Она разложила их на берегу ручья, и путники улеглись среди травы и гальки. Эрик закрыл глаза и провалился в беспокойный сон, но девушки валялись, вглядываясь в бег пушистых облаков.
– Я и не верила, что мы уйдем так далеко, – промурлыкала Ника.
– И даже это – еще начало пути, – ответила Анна, зевая.
Ветви плакучей ивы скрыли их от солнца и любопытных глаз. При мысли о долгой дороге Ника почувствовала себя безмерно уставшей, а ноги начали предательски ныть, потому она перевернулась на другой бок, и закрыла глаза. Еще долго она вслушивалась в журчание ручья и шелест листьев над головой, прежде чем уснуть.
Когда она проснулась, солнце перескочило на другую половину небосклона, окутывая долину ярким и теплым светом. Большую часть дня она проспала, убаюканная свежим воздухом и звонким бегом воды в ручье. Первым делом, девушка умыла лицо и плечи. Теплый ветерок мягко обдувал разнеженное тело. Ника стащила походный плащ, поправила платье, и оглядела величественную долину. Тропинка впереди мягко спускалась вниз, соседствуя с быстрым ручьем. Далеко на горизонте она различила дорогу.
Волшебники спали: Анна с блаженной улыбкой на светлом лице, которое выглядело совсем детским, в отличие от лица ее брата, который словно накинул несколько лет за последние дни. На коже его выступила испарина, челюсти сжаты, а дыхание вырывалось из груди прерывисто. Ника с тревогой провела рукой по лбу волшебника, и ее обдало жаром. Она распутала спальный мешок, но парень не открыл глаз, тихий стон сорвался с побелевших губ. От этого звука Анна открыла глаза. Беззаботная улыбка соскользнула с лица волшебницы, и она поспешила к брату.
– Он весь горит! – вскрикнула она.
– Я не могу его разбудить! – вторила Ника, теперь она трясла Эрика за плечи, но тело парня послушно реагировало на ее движения, как тряпичная кукла, он раскинулся на спальном мешке, бледный и горячий.
– Прекрати! – сказала Анна. – Ты сделаешь только хуже.
– Что с ним? – вопрос Ники утонул в волнующем молчании, пока Анна стащила с парня ботинок, обнажив забинтованную лодыжку. Ей пришлось разорвать влипшую штанину и белую ткань, чтобы добраться до распухшей и посиневшей кожи ноги.
Ника прикрыла рот рукой, когда увидела раскрасневшуюся плоть и распухшую ногу, неровные края царапин теперь отдавали фиолетовым, и оттуда сочилась неприятная на вид темная жижа.
Анна сглотнула слюну.