Леон был уверен: с задачей этой вверенный ему отряд справится и без его чуткого руководства. Ведь что может быть проще, чем прогуляться по знакомым тебе местам… до дома — иного дома, кроме цитадели, у членов Братства Ночи не было. А он, Леон, тем временем сможет решить другую задачку. Не менее важную, чем расправа над очередными безумцами, бросившими Братству вызов.
Обретение нового союзника.
Леон не сомневался — миссия эта и ему одному вполне по силам. Лес он знал хорошо, а обитавшее в нем адское чудище ведьма и ее спутники благополучно отправили к праотцам. Да-да, иногда и враги бывают полезны. Если они привыкли сначала двигать ногами, затем махать руками (с оружием), ну а шевелить мозгами уже потом. Со стороны же других обитателей леса, силами Преисподней не затронутых, Леон опасности не ждал. Серьезной опасности, по крайней мере. На то ведь он и охотник.
Еще конечно был мешок с останками некроманта, который Леон теперь вынужден был нести сам, помимо еды и оружия. Ну да не очень-то много весили старые обглоданные кости — проблемой даже для не отличавшегося могучей статью охотника они не стали. Не говоря уж о том, что своя ноша, как известно, не тянет.
Своя ноша не тянет, но облегчение Леон все-таки испытал. Когда, спустя несколько дней, за деревьями показалась, наконец, скала с заветной пещерой. Но облегчение то было, скорее, душевное. Как всякий раз, когда торопиться вроде уже не надо — некуда… до поры; когда дело почти сделано, а до желанного результата осталось несколько шагов. Непринужденных неторопливых шагов, как на прогулке.
С такими вот чувствами Леон и входил в пещеру. С торжеством — оттого, что удалось избавиться от преследования ведьмы и ее дружков. С ощущением душевной легкости. Ну и еще с предвкушением заслуженной награды, ожидавшей по возвращении в цитадель, к Первенцам.
— Лир! — выкрикнул охотник в темноту, — некромант! Где…
Не успел он закончить последнюю фразу, как призрак появился. Все в том же голубоватом холодном сиянии, что и при первой встрече.
— Ты?.. — начала призрачная фигура своим шелестящим голосом.
— Я принес останки, — Леон потряс мешком у себя в руке, и кости отозвались глухим постукиванием, — твои останки. Их ведь ты хотел получить?
— Свобода! — прошелестел призрачный голос, и полупрозрачная рука потянулась к мешку, как будто могла коснуться предметов чуждого ей мира — твердого, телесного.
Коснуться, может, и не могла… но что мешает призраку вселиться в собственные останки? Или подчинить их, как кости и трупы других мертвецов?
Понимая это, Леон на всякий случай отдернул руку с мешком, убрал ее за спину и сделал шаг назад. Более чем очевидный намек на то, что он готов в любой момент убраться из пещеры, оставив некроманта с носом. Но коль не убрался — значит не прочь заключить сделку.
Осталось выдвинуть условия.
— Подожди, — сказал охотник миролюбиво, но твердо, — сначала клятва. Ты должен поклясться на верность Братству Ночи… верно ему служить. Я знаю: вы… нежить, нечисть… есть у вас одна хорошая черта, которой так не хватает большинству живых. Клятвы даете хоть и с неохотой, но уж если дали — никогда не нарушаете.
— Клятва? — проговорил шелестящий голос, точно пробуя это слово на вкус, — мы… такие как я просто не можем ее нарушить. Именно клятву, не простое устное обещание, данное мимоходом. Она как заклинание… или как проклятье — связывает нас.
— Так или иначе, — с нетерпеливым напором произнес Леон и выжидающе замолчал, не окончив фразу.
— Да… за свое освобождение я готов принести клятву, — продолжал призрак, — только… причем тут какое-то Братство, о котором ты говоришь? Где оно? Я вижу одного тебя. Не знаю, какую роль сыграло это Братство в поиске останков, но принес-то их именно ты. И теперь только от тебя зависит, обрету ли я свободу или буду томиться здесь до конца времен. Так почему я должен клясться в верности какому-то Братству? Почему не могу наградить своей верностью… своей силой лично тебя?
Пока дух некроманта говорил, сияние вокруг призрачной фигуры ослабло, почти погасло. На несколько мгновений… но и их хватило, чтобы воздух в пещере, казалось, сгустился, сделавшись даже душнее прежнего.
А еще в эти мгновения… что-то вроде внутреннего голоса зазвучало в голове Леона. Или, скорее, в душе.
Ведь правда, подумал… или, правильнее будет сказать, подумалось Леону. Почему почти всю работу сделал он один… грязную работу в том числе — а плодами его трудов должно воспользоваться все Братство? Начиная с зеленого балбеса, которому нельзя доверить даже присмотр за пленницей, и заканчивая… ну, конечно же, этим сборищем старых перечников, именующих себя Первенцами. Вот они-то, Первенцы так называемые, и получат в свое распоряжение бессмертное существо, обладающее колдовской силой. И все выгоды от обладания им.