— А почему ты попросил своего напарника удалиться?
— Подумал, что тебе будет комфортнее говорить со мной, а не с ФБР.
— Но ты ведь из ФБР.
— Еще две недели назад я жил на помойке посреди Огайо, и в кармане у меня было баксов шестьдесят и почти никакого будущего, кроме сраных частных расследований. — Он помолчал. — Если тебе еще нужен адвокат, то я ухожу, — и встал.
— Погодите. Вы… ты сказал, что мое дело схоже с чем-то по поводу твоей семьи?
— Определенные параллели, да.
— И что случилось с твоей семьей?
Декер снова сел.
— Кто-то их убил. Мою жену, дочь и шурина. Я нашел тела однажды вечером, когда вернулся с работы.
На лице Марса не осталось ни следа враждебности.
— Черт, мужик, прости.
— Прошло около шестнадцати месяцев без единого ареста. А потом этот тип явился в полицейский участок с признанием.
— Блин, он это сделал?
— Все обстояло несколько сложнее, — поглядел на него Декер.
— Ладно, — неуверенно проронил Марс.
— Но мы задержали виновных. И призвали к ответу.
— Они в тюрьме?
— Нет, они в могилах.
Мелвин вытаращил глаза.
— Но это история, и все кончено, — продолжал Амос. — Давай поговорим о настоящем. Твоем настоящем.
— Что я должен сказать, Декер? — развел руками Марс. — Я был черным, обвиненным в убийстве собственных родителей, и один из них был белым. Ну, здесь ведь Юг. Это Техас. Все обожали меня, когда я был звездой футбола. Но когда меня обвинили, у меня не осталось ни единого друга. Я был просто черным бакланом, сражавшимся за собственную жизнь. Дьявол, Техас казнит народу больше всех, и сплошь черных.
— А контракт с твоими родителями?
— Я знал, что невиновен, но слушался своего адвоката. Я могу тащить мяч и делать тачдауны, мужик. Но о законах и судах я тогда не знал ровным счетом ничего.
— Значит, твой адвокат знал о контракте?
— Ага, я ему сказал. Но он сказал, что мы не обязаны ничего говорить обвинению. Выяснять — их работа.
— Пожалуй, с формальной точки зрения это действительно так.
— Но с нравственной, я сам знаю, это отстой. Я хотел встать перед залом и поведать свою историю. Я хотел, чтобы люди услышали ее с моей точки зрения. Но он убедил меня не делать этого. Я и не стал. А потом мы проиграли, и я все равно оказался в жопе.
— Что ты сделал с контрактом?
— Смыл в унитаз. Но позволь тебе сказать, меня не напрягало дать эти деньги родителям. Я собирался заработать куда больше. Я прорабатывал рекламные сделки, которые принесли бы мне больше, чем футбол.
— А потом все накрылось.
— Быстрее, чем я мог бы пробежать сорок ярдов, — устало покачал головой Марс.
— Расскажи мне о родителях.
— Что ты хочешь знать?
— Я хочу знать их прошлое. Откуда они? Они родились в Техасе? Или приехали откуда-то еще?
— Сомневаюсь, что смогу рассказать, — растерянно проронил Марс. — Со мной они об этом не говорили.
— А как насчет родственников? К которым вы ездили в гости или которые навещали вас?
— Такого не бывало ни разу.
— Никакой родни?
— Никакой. Мы ни разу никуда не ездили. И никто к нам не наведывался.
— Это весьма необычно.
— Пожалуй, соглашусь задним числом. Но именно так все и обстояло. А родители, можно сказать, души во мне не чаяли. Так что все было клево. Мне нравилось.
— Расскажи мне об отце.
— Крупный мужчина. От него-то мне и достались габариты и рост. Сильный, как вол. Мама была высоковата для женщины, где-то пять футов девять дюймов[21]. А уж бегать умела, скажу я тебе! Когда я был пацаном, мы бегали вместе. Могла и рвануть спринтом и была очень вынослива. Загоняла меня в доску, пока я не пошел в старшие классы.
— Так скорость у тебя от нее?
— Наверное.
— Может, занималась спортом, когда была моложе. Может, и отец тоже.
— Не знаю, они ни разу не говорили об этом.
— У тебя дома не было их фотографий. А они вообще были?
Марс снова откинулся на подушку.
— Они не очень любили фотографироваться. Помню, было одно их фото на полке в гостиной, которое они сделали, когда я учился в старших классах. Пожалуй, и всё.
Декер пристально вглядывался в него.
— Эй, — встрепенулся Марс, — я понимаю, что это выглядит белибердой, но тогда оно все именно так и было, ясно? Я об этом даже не задумывался.
— Я видел старое зернистое фото твоих родителей. Но расскажи, как мать выглядела в твоих глазах.
Марс расплылся в улыбке.
— Она была очень красивая. Все это говорили. Она могла бы быть моделью или типа того. Батя говорил, что нашел жену себе не по чину.