Выбрать главу

— Через три недели со вчерашнего дня.

— А почему вы предпочли электрический стул смертельной инъекции? — полюбопытствовала Дэвенпорт.

Все посмотрели на нее.

— Решил, что надо привыкать к поджариванию. Там, куда я отправляюсь, это пригодится, — осклабился Монтгомери. — Так почему бы не уйти с шумом и фейерверком?

— Что планирует ваша жена после того, как вас не станет? — справился Декер.

— Начать по новой где-нибудь в другом месте.

— Верно, — согласился Декер. — Мы передадим ей привет от вас при встрече.

— Я ведь поступил правильно, верно? — нервно поинтересовался Монтгомери.

— Это не мне решать, — отрезал Амос. — И еще одно. Вы крали у Марсов деньги или какое-нибудь имущество?

Монтгомери уставился на него с явной настороженностью:

— Нет. А разве легавые сказали, что крал?

— Вы совершали еще какие-нибудь преступления, пока были в городе? — продолжал расспросы Декер.

— Нет. Я же вам говорил. Убил их и рванул когти оттудова.

— Значит, не задерживались для какой-нибудь поденной работы или вроде того?

Монтгомери воззрился на Декера, как на сумасшедшего:

— После убийства двух человек?!

— Значит, нет?

— Нет, черт возьми!

— И далеко вы уехали, когда покинули город?

— Не знаю.

— Помните, в какой город?

Монтгомери на минутку задумался.

— Может, Абилин… Ага, верно. Махнул на Двадцатое федеральное и просто гнал на восток. Впоролся прямиком в Абилин.

— Это у нас где-то миль сто восемьдесят? Часа три езды?

— Где-то так, наверное, ага.

— Ладно, спасибо.

Все уже уходили, когда Монтгомери вдруг их окликнул:

— Не скажете мистеру Марсу, что я сожалею?

— Не думаю, что это столь уж удачная идея, — оглянулся на него Декер.

Глава 19

Они поехали прямиком к дому Реджины, находившемуся, как и сказал Монтгомери, всего в двадцати минутах от тюрьмы.

Небо грозило дождем, а то и снегом, потому что температура стремительно опускалась, хотя в этой части Алабамы снег редкость.

Богарт вел машину, а Декер сидел рядом с ним. Дэвенпорт на заднем сиденье делала какие-то записи на своем электронном планшете. Миллиган рядом с ней делал то же самое на своем.

— Страшный человек, — заметила Джеймисон, сидевшая слева от Миллигана.

— Ну, хотя бы общественности нечего больше будет тревожиться на его счет, — отозвался Богарт.

— Как вы думаете, он вытворял все это из-за травмы головы? — спросила Алекс.

— Не знаю, — ответил спецагент. — С точки зрения закона это, очевидно, не играет ни малейшей роли.

— Пожалуй, — с сомнением проронила она.

— Лайза, а каково твое мнение о нем? — поинтересовался Богарт, глядя на Дэвенпорт в зеркало заднего вида.

— Навскидку — он правдив. — Она подняла глаза от планшета. — Явно чертовски уклончив и осторожен, но выглядит искренне раскаивающимся. А если он страдает от ПТСР и эта рана головы повлияла на критические участки его мозга, его последующие действия вполне объяснимы.

Тут она заметила, что Декер смотрит в боковое окно, очевидно пропуская ее слова мимо ушей, и спросила:

— А ты что думаешь, Амос?

Не дождавшись в ответ ни слова, Дэвенпорт потянулась вперед и тронула его за плечо. Вздрогнув, он оглянулся.

— Извини, — сказала она. — Я спрашивала, что ты думаешь о Монтгомери?

— Я думаю, куда важнее, что мы думаем о Реджине Монтгомери.

— Это почему же? — пришла она в недоумение. — Я помню, ты говорил, что надо выяснить, есть ли у Монтгомери семья.

— И надеюсь, мы вот-вот получим кое-какие ответы.

Реджина Монтгомери жила в одном из ряда старых двухквартирных домов, обветшавшем настолько, что от полного разрушения его отделяли лишь пара ржавых гвоздей и пара укусов термитов. Они припарковались перед домом. Посреди двора без единой былинки стоял старый «Бьюик» кремового цвета с потрепанным дерматиновым верхом. Вся округа производила впечатление чумных кварталов. Издали донесся гудок товарного поезда.

Когда они направились к передней двери со стеклом в виде пирамиды, треснувшим примерно на уровне глаз, с неба заморосило.

Богарт постучал в дверь.

— Соседняя квартира выглядит брошенной, — заметила Дэвенпорт.

— Да здесь половина домов выглядят брошенными, — поддержал ее Богарт.

Послышались приближающиеся шаги, и дверь открылась.

Реджина Монтгомери оказалась среднего роста, худой, а ее некогда каштановые волосы почти совсем поседели. Одета она была в выцветшие джинсы, туфли без каблуков и свитер, чем-то замаранный у талии.