Ирина Градова
Последняя надежда обреченных
© Градова И., 2016
© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016
2000 год, Измир
Полицейский инспектор Махмут Хильми чувствовал себя неуютно, допрашивая такого уважаемого человека, как Мехмед-Али Сезер. Тем более – по делу об убийстве! Он сильно потел, несмотря на то что кондиционеры в особняке работали на полную мощность. Тело уже унесли, и у подножия лестницы оставалось только большое, размазанное кровавое пятно. Наверху лестницы стены тоже были забрызганы кровью.
Мехмед-Али Сезер, один из самых богатых людей в стране, известный благотворитель и владелец множества отелей, сети супермаркетов «Муджизе» и коммерческих банков, разбросанных по всей Турции, сидел сейчас напротив инспектора. Хильми оторвался от протокола и посмотрел на Сезера. Тот казался спокойным, и это никак не укладывалось у инспектора в голове. Внешне Мехмед-Али Сезер выглядел чрезвычайно благородно. Ему никто не давал больше пятидесяти, и, несмотря на возраст, в его гладких черных волосах не было и намека на седину. Махмут Хильми знал этого человека с самого детства. Именно Сезер помог мальчику из бедной многодетной семьи выбиться в люди – как и многим другим детям! А теперь он, инспектор Хильми, обязан выполнять свой долг, хотя это ему совершенно не нравится.
– Итак, эфенди, – невнятно пробормотал инспектор, протягивая Мехмеду-Али протокол. – Прочтите, пожалуйста, и распишитесь, если все правильно.
– Я тебе доверяю, сынок, – покачал головой Сезер, не притронувшись к бумагам. – К тому же у меня нет под рукой очков, так что…
– Хорошо, – вздохнул полицейский. – Тогда я прочитаю протокол вслух, а вы скажете, если что-то не так.
Сезер кивнул, и инспектор Хильми принялся зачитывать то, что записал с его слов.
– «Я, Мехмед-Али Сезер, вернувшись домой примерно в половине шестого вечера, застал ссору между моим сыном Барышем Сезером и внуком. Мой сын жестоко избивал внука, стоя на верхних ступенях лестницы. Невестка бросилась ко мне, умоляя прекратить избиение. Я не знал, из-за чего возникла ссора, но понимал, что должен остановить Барыша, пока он не нанес мальчику серьезных увечий. Я взбежал по лестнице и попытался оттащить сына от внука, но безуспешно. Тогда я схватил бейсбольную биту, валявшуюся там же, и замахнулся, намереваясь ударить сына по плечу. Но Барыш неожиданно развернулся, и удар пришелся в висок. Он пошатнулся и покатился вниз по лестнице. Во время падения Барыш несколько раз сильно ударился головой о ступеньки. Я бросился к нему, чтобы оказать помощь, но практически сразу понял, что он мертв. Тогда я вызвал полицию». Все ли верно, Мехмед-Али эфенди?
– Абсолютно, – согласно кивнул Сезер. – Где мне расписаться, Махмут, сынок?
Пот градом катился по спине инспектора, и он чувствовал, как рубашка неприятно липнет к телу. Что-то не вязалось в показаниях Сезера, но пока Хильми не мог понять, что именно.
За спиной Мехмеда-Али тенью маячила его невестка Фикрие-ханым. Она выглядела потрясенной и испуганной, но не плакала, а сидела на стуле, слегка покачиваясь. Фикрие-ханым, маленькая, не слишком привлекательная женщина, но тихая и домовитая, больше жизни любила своих детей, – семнадцатилетнего сына и десятилетнюю дочь Зюбейде. Также она боготворила своего красавца-мужа, который со временем собирался возглавить торгово-финансовую империю отца. Сегодня она стала вдовой, но пока, возможно, еще не осознавала этого.
Тяжелая дубовая дверь в прихожей распахнулась, и в дом словно ураган влетела высокая крупная женщина в коричневом деловом костюме. Ее густые черные волосы были собраны в пучок на затылке. С первой же минуты бросалось в глаза ее удивительное сходство с Мехмедом-Али. Инспектор знал, что это – Садыка Сезер, сестра-близнец и правая рука владельца сети «Муджизе».
– Что здесь происходит? – спросила она, хотя выражение ее лица говорило о том, что она уже все знает.
Как только прозвучал вопрос, Фикрие-ханым внезапно зашлась в таком страшном вое, что все присутствующие в зале вздрогнули. Только не Садыка Сезер! Она сделала несколько шагов к невестке и сказала ледяным тоном:
– Замолчи немедленно, Фикрие!
В ее голосе ощущалось столько уверенности и властности, что женщина немедленно успокоилась. Она только смотрела на Садыку умоляющим взглядом, словно ища поддержки и утешения. Та мягко обняла вдову и, ласково поглаживая по спине, обратилась к инспектору:
– Ты видишь, Махмут, что сейчас не самое удобное время допрашивать мою невестку. Давай перенесем беседу на завтра, а я постараюсь к этому времени привести ее в порядок.