— Ух ты! Офигеть! Надо, пожалуй, спуститься на землю, пока не вляпалась в неприятности, — осадила она саму себя, оглядевшись по сторонам.
Решение, которого Окса, к сожалению, не смогла придерживаться долго… У входа в колледж стоял Варвар с бандой таких же «милых» парней.
— Суперское начало недели… — буркнула Окса. — Отъезд мамы, скандал, нервный срыв, а теперь еще и Варвар! Полный финиш…
Девочка уселась на скамейку на другой стороне улицы, чтобы снять ролики, и задумалась. Нужно было срочно разработать тактику попадания в колледж без проблем.
— Так-так-так, моя любимая мелкая! — воскликнул Варвар, перекрывая ей дорогу, когда Окса попыталась проскочить во двор колледжа с группой учеников.
Да уж, прошла незаметно, что называется!
— Я тебя на дух не выношу, знаешь? — скривился парень, горячо дыша прямо ей в лицо.
— Я тебя тоже терпеть не могу, — фыркнула Окса, приступая к плану «Б». С этими словами она уставилась на Варвара своими большими серыми глазами так решительно, что тот вздрогнул. Окса мысленно ухмыльнулась и намеренно перевела стальной взгляд на его галстук, узел которого тут же начал сжиматься вокруг толстой шеи Варвара, миллиметр за миллиметром.
Парень ошалело вытаращился на Оксу и попытался просунуть палец между воротником и душащей его тканью. Вены на его шее и на висках вздулись, и видно было, как его начинает охватывать паника. Невеже стало трудно и больно дышать. Глаза парня заслезились, он отчаянно хватался за воротник, но галстук неумолимо затягивался, послушный лишь воле Оксы. Наконец, удовлетворенная, она прекратила давление.
— Я тебя тоже терпеть не могу, — повторила девочка, бросив последний взгляд на багрового парня.
И с высоко поднятой головой прошествовала во двор.
23. Без труда не вытащишь и рыбку из пруда
Прислонившийся к распахнутому настежь шкафчику Гюс был увлечен беседой с незнакомой Оксе очень красивой девочкой. Он был настолько поглощен разговором, что даже не заметил свою подругу, убирающую ролики в соседний шкафчик. Окса, слегка раздосадованная, направилась прямиком в класс.
Гюс присоединился к ней через пару минут.
— Привет! Как дела? Я позвонил тебе по дороге, но твой отец сказал, что ты уже ушла… Ты где была?
— Пришла сразу после тебя, но ты был слишком занят, — с упреком ответила Окса, не поднимая глаз от парты.
— Уф-ф-ф… — выдохнул Гюс, с деланной небрежностью пожимая плечами. — Ну? Как там оно прошло у твоих родителей?
— Мне кажется, они разведутся, — пробормотала Окса. — Мама уехала…
— ЧТО?!
Разговор прервался. В класс вошел учитель Бенто, и начался урок. В следующий час Окса была не больно-то внимательна. Под грузом проблем, обрушившихся на нее со всех сторон, она чувствовала себя очень одинокой. Вдобавок к уже имеющимся сложностям теперь еще Гюс так увлекается беседой с незнакомыми девочками, что даже не замечает ее присутствия. Он тоже собирается ее бросить? Предатель… Да еще этот мерзкий Мак-Гроу придирается все время… Решительно, все идет наперекосяк у Оксы-сан.
Перемена, шумная и оживленная, была не самым подходящим моментом, чтобы обсуждать такую тему, как семейный кризис. Гюс с Оксой попытались где-нибудь укрыться, но, окруженные одноклассниками, так и не смогли. Когда в полдень прозвонил звонок, друзья рванули в столовую, и Окса исхитрилась в общих чертах объяснить, что произошло.
— Если бы ты знал, Гюс, как я себя ругаю… И на них всех я тоже здорово обижена! Особенно на отца!
За обедом Гюс оценил великую печаль, разрывавшую сердце подруги. Он никогда ее такой не видел: с полными слез глазами и прерывающимся от уныния голосом. Окса казалась такой… ранимой! Словно горе и сильное чувство вины растопило ее панцирь.
Гюсу до смерти хотелось ее утешить, чтобы Окса стала такой, как раньше: непосредственной и жизнерадостной. Но он не знал, чем ей помочь. А что делала Окса, когда несколько лет назад у него был тяжелый период? Гюс затруднялся ответить на этот вопрос, только знал, что она куда лучше него умеет утешать друзей.
«Я полный ноль. Суперноль. Не способный даже помочь лучшей подруге…» — думал мальчик, мысленно отвешивая себе оплеухи. Он глядел на Оксу, сидевшую напротив и поглощавшую странное блюдо из мяса с мятным соусом.
Их глаза встретились, и Гюс мгновенно понял, что его подружке стало легче. В этом была вся Окса! У нее и впрямь был талант использовать встречающиеся на пути рогатки и препоны, чтобы стать еще сильнее.
Пока Гюс лелеял свои комплексы, Окса подавала ему знаки, которые он не знал, как истолковать. Посмотрев на нее, он одними губами спросил у Оксы «что?», на что она так же молча ответила ему, указав взглядом в глубину столовой. Наконец Гюс включился и понял, что она пытается ему сообщить: месье Бонтанпи и учитель МакГроу сидят за одним столом.
Через пару минут Окса с Гюсом покинули столовую, отделавшись от подносов. И одноклассников…
— Видел? — бросила Окса. — МакГроу обедает с Бонтанпи!
— Да, такое нечасто бывает, — признал Гюс. — Ты что-то задумала?
— Может, заскочим в кабинет Бонтанпи? — предложила Окса. — Там наверняка есть личные дела преподов, и я уверена, мы найдем инфу о МакГроу.
— Погоди секундочку… Ты хочешь зайти в кабинет директора и порыться в документах? — вполголоса воскликнул Гюс, оглядываясь по сторонам, дабы убедиться, не слышит ли кто случайно их весьма опасный разговор. — Тебя ничем не пронять!
— Ой, Гюс! Без труда не вытащишь и рыбку из пруда! А где еще нам искать инфу? Спросить МакГроу лично? «Извините, дорогой месье МакГроу, не могли бы вы нам сказать, кто вы такой, и работаете ли по-прежнему на секретные службы?» — с вызовом бросила Окса. — Нет, Гюс, у нас и впрямь нет выбора. Впрочем, ты не обязан идти, если не хочешь…
Пару мгновений Гюс боролся с искушением выбрать именно этот вариант, как наиболее разумный. Но, ослепленный привязанностью к Оксе, все же согласился, твердя себе, однако, что наверняка будет сожалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
— Я тут поразмыслила и решила, что тебе лучше стоять на стреме в коридоре, — высказала свои соображения Окса. — А я проберусь в кабинет. В это время все едят. Все преподы и охранники в столовой, я их пересчитала. Никто не должен нам помешать…
— Никто не должен нам помешать… — пробормотал Гюс, который и клял себя, и одновременно радовался, считая эту экспедицию опасной и захватывающей. — А если кто-нибудь все-таки придет?
— Ну тогда ты меня предупредишь! — решительно отрезала Окса. — Для того и стоят на стреме, нет? Тебе нужно будет только кашлянуть или свистнуть, как тебе больше нравится.
— А если спросят, что я тут делаю, в коридоре преподов?
Окса, прищурившись, почесала голову. Затем резко свернула к углу двора, решительно перешагнула через низенький заборчик, окружавший большой розарий, сорвала великолепную белую розу и помахала ею как трофеем перед носом Гюса.
— Скажешь, что искал учительскую, чтобы положить эту розу в ящик мадмуазель Кревкёр, потому что она — твоя любимая учительница!
— ЧТО?! — вскинулся Гюс, покраснев, как помидор. — Да я ни за что такого не скажу!
— Есть идеи получше? — хмыкнула Окса.
— Еще не знаю, но наверняка что-нибудь придумаю, не сомневайся, — ответил Гюс.
— Ладно! Ну, в любом случае держи розу, может пригодится… — широко улыбнулась Окса. — Давай, пошли, надо пошевеливаться!
Друзья направились на второй этаж. Учительская находилась аккурат напротив кабинета месье Бонтанпи, что очень устраивало Гюса, мысленно подыскивавшего предлог, почему бы он мог оказаться в этом месте.
— Ну вот! Заперто! — чертыхнулась Окса. — Попробую открыть…
— Чем? — спросил Гюс, надеясь, что эта проблема положит конец всей операции.