– И вы убиваете смертных, чтобы было как можно меньше верующих? – похоже, Изабелла начала что-то понимать.
– А ты очень проницательна, – рот Тёмного Бога расплылся в довольной улыбке, – на самом деле Рай находится близко – в этой системе. Это соседняя планета, и теоретически до неё можно долететь даже на субсветовом звездолёте. Но её со всех сторон окружает мощный щит, который питает сила Зевса. Я отправлял звездолёты с демонами на борту на штурм Рая, и лишь одна небесная крепость смогла пробить преграду. Однако её одной не хватало, дабы одолеть Небесное Воинство, а сейчас она вообще захвачена и мне не принадлежит. И я придумал новый план. С помощью технологий Древних я открыл порталы в отдалённые миры и начал свой поход. Мои демоны убивали тех, кто верил в Зевса, и прочие расы и народы до кучи. И потоки веры, тянущиеся к башням, постепенно ослабевали, а вместе с ними – и силы моего брата. Я не хочу уничтожать всю Вселенную – это необязательно для моих целей. Пусть планеты вращаются, неразумные твари живут спокойно, а язычники молятся своим давно почившим богам. Мне достаточно убить лишь критическую массу верующих в моего брата, чтобы щит ослаб, и я смог начать полномасштабное вторжение в Рай.
Близнецы переглянулись, стоя на блестящем полу тронного зала.
«Значит, вот почему Аиду нужна вся эта война…» – подумал Брат, – «вот зачем он осаждал кучу миров, включая наш…»
– А почему ангелы не защищают верующих в Зевса от демонов? – у Эрнста появился вопрос.
– Со временем мой брат лишился многого, включая рассудок, – в голосе Аида послышалась грусть, – он уже давно восседает на троне и ничего не делает, а ангелы только охраняют его покой.
– Но были же случаи, когда ангелы отправлялись на задание в другие миры, – Изабелла вспомнила отряд Кристофора.
– Разумеется, – подтвердил Дьявол, – но, к счастью для меня, это были лишь единичные случаи, преследующие конкретные цели. Вместо Зевса Небесным Воинством командует Первый Ангел Метатрон, и он отнюдь не горит желанием защищать младшие расы. Добро, зло – всё это сказки, а в реальности есть лишь игра и игроки. И я игрок, который хорошо знает правила этой игры, да и он тоже.
– А зачем вам нужны мы? – поинтересовалась охотница на демонов.
Аид поднял руку в своём знаковом жесте и сказал:
– Оставьте нас.
Советники в красных балахонах поклонились и покинули тронный зал.
– Я предлагаю вам взаимовыгодное сотрудничество, – доброжелательно произнёс Дьявол.
В жилах Изабеллы закипела кровь.
– И в чём оно заключается? – в гневе спросила Сестра, – вы подчините нас себе и заставите убивать верующих в Зевса?
Аид тихо рассмеялся. Он медленно встал с трона и подошёл к Эрнсту и Изабелле. Пока Тёмный Бог приближался к близнецам, его облик преобразился. Фигура под балахоном стала не такой болезненно худой, а его кожа приобрела пусть и бледный, но более здоровый цвет. Морщины на лице и руках Аида разгладились, а вокруг рта образовались губы. У его глаз появились зрачки, а над ними выросли брови. Если раньше перед Сестрой и Братом стоял живой труп, то теперь они видели почти человеческого мужчину неопределённого, но гораздо более молодого возраста.
– Когда-то я тоже был молодым, как вы, – голос Дьявола больше не был тихим и скрипучим, – и таким же горячим. Я тогда хотел постичь тайны смерти, в то время как мой брат воевал и пировал, а другие Боги считали меня сумасшедшим.
Помолодевший Аид снял капюшон, под которым появились длинные чёрные волосы. Дьявол подошёл ближе к Эрнсту и Изабелле, и они поняли, что его гладкая кожа неестественно блестела, а бодрая ухмылка выглядела очень странно, как будто не была настоящей.
– Идёмте за мной, – сказал Аид.
Он направился дальше от трона к боковой стене, а затем остановился у ниши со столом. На блестящей каменной поверхности, расписанной красными узорами, горели две свечи.
– Сюда не попадают души грешников после смерти – это миф, – Дьявол обратился к близнецам, – к сожалению, я так и не смог даровать бессмертие тысячам младших рас, пусть и в мучениях, и лишь изобрёл эктоплазму, которая превращает мертвецов в нежить. Но вы мои почётные гости, и вам я дам подлинную возможность обрести… жизнь вечную.
«Хочет заговорить нам зубы», – подумала Изабелла.