— Где же оно, где? — говорило металлическим голосом само себе нервное существо.
— Эй, бросай оружие! — неспокойным, дрожащим голосом скомандовал я и навёл на субъект лазерный прицел. На сказанное мною он среагировал мгновенно. Я только взял фонарик, чтобы рассмотреть его получше, и едва успел заметить, что он обернулся и, прицелившись в раскрытые двери, — где стоял я с незамеченным мною зазевавшимся Юрием, — выстрелил из дробовика. - Твою мать! — ругнулся я и присел, отпрянув от двери к стене. Карманный фонарик выпал из моих рук и, перед тем как кануть в тёмную воду, сожравшую всё его излучение, принялся хаотично сверкать на различных участках коридора. — В сторону, все!
— Уйдите! Проваливайте! Держитесь от меня подальше! — мощным звучанием отозвалось существо.
Дробинки оглушающим грохотом атаковали проём, большинство из которых застряли в металлической двери. Парочке удалось проскочить к нам в коридор, где они слепо наткнулись на ногу любопытного старика, задержавшись в нём, и на расположившейся за ним стене. Резкая жгучая боль заставила любопытного старика упасть на пол и застонать.
— Юрий! — обеспокоенно позвала его Валерия.
— Чёрт! Меня задело! — закричал он, зажимая рукой ранение. Попытался встать, но не справился со столь серьёзным увечьем, поэтому обессиленно упал снова.
Выстрелы прозвучали ещё несколько раз после некоторой заминки. Перезарядки, очевидно. Но сам таинственный источник шума покидать свою комнату не вознамеривался, отчего я сделал вывод: участие в перестрелке подарит нам только возможность с лёгкостью расстаться с головой.
— Нужно уходить отсюда, немедленно! — страх кричал во мне и мотивировал действовать. Взяв Юрия Сергеевича под правое плечо, я помог ему подняться, и мы с максимально возможной в такой ситуации скоростью поплелись обратно по воде, ставшей заметно темнее от поступавшей в неё крови.
— Что оно вообще такое? — испуганно произнесла Лера, пятясь задом с включённым фонариком, чтобы вовремя прикрыть нас от того вспыльчивого выродка.
Задетые сиянием фонаря части в том помещении создали в голове его портрет. Какойто получеловек или полумутант, если тот вообще из людей сделан, а не выращен в здешних пробирках. На нём была частично разорвана чёрно-зелёная форма, похожая на солдатскую, на ноге виднелись большие волдыри, а его покрытое грязными длинными светлыми волосами лицо почти полностью разодрали. Сделал ли это с ним огонь или какойто химический реагент, не успел определить. Я определённо не старался выдавить из себя сочувствие этому дикарю, который ни за что искалечил нашего пожилого проводника.
— Это был монстр. Только тот был не похож ни одного из виденных нами. Очевидно, подвид свирепого типа с дробовиком, — пошутил я в несвойственной манере и ухмыльнулся своим спутникам. - Валерия выдавила слабую улыбку, а вот от Юрия поднятия настроения можно было не ожидать вообще: гримаса боли дала понять, что дела плохи и необходимо осмотреть его ногу. - Лерочка, найди нам палату с удобным столом, нужно оказать Юрию первую помощь!
Девушка с грозной снайперской винтовкой в руках начала суетиться и заглядывать в каждый проём, пока, в конечном итоге, не пригласила зайти в один из них. Вломившись внутрь, я скинул автомат на пол и освободившейся рукой сбросил различного сорта мусор с ближайшего стола, сразу уложив на него раненого старика. Лера в это время закрыла дверь и принялась тягать к проходу шкаф, заставленный папками и образцами крови, но щуплое усталое женское тело не сдвинуло его ни на сантиметр. Когда я вмешался, то громадина поддалась, а единственный проход в спасительное помещение оказался успешно загромождён. Теперь наверняка то чудовище — если оно вообще нас преследовало — не достанет нас. По всей вероятности. Из крайней задумчивости, выраженном в пристальном взгляде на уже защищённый проход, меня вывели Лерины обращения и измученные стоны Юрия. Выкрутился от напавшего ступора я умело и отреагировал не мешкая, присуще людям, оказавшимся в подобных ситуациях множество и множество раз. К своему же изумлению.
— Закрой жалюзи, чтобы тот мутант нас не увидел! Сторожи вход, а я займусь Юрием! — скомандовал я и метнулся обратно к столу с раненым, первая помощь которому должна была быть оказана уже очень давно.
Несмотря на серьёзность раны и на измученный старый организм, Юрий Сергеевич держался молодцом. Не представляю как бы я держался, если бы получил подобное огнестрельное. Дробь попала ему прямо в икру и повредила то ли берцовую, то ли малоберцовую кость, — не помню я уроков анатомии, — она сейчас виделась под яркими светодиодными лампами на потолке. Мягко говоря, я растерялся. Большинство дробинок, скорее всего, сделало своё дело и застряло в стоящей за ним стене, но наверняка были и те, что в нём задержались. Тогда отравление и гной вынесут приговор его ноге, написав самый паршивый финал. А рядом с ним нет ни одного человека хотя бы с маломальским знанием медицины.
Итак, необходимо сделать хотя бы что-нибудь, нежели разглядывать в ужасе и смятении его страшную рану. Меня слишком часто бросало в ступор при виде разных вещей: жестоких расправ над людьми, рек крови, вызывающего опасения вида мутантов. Что поделать, ведь этот новый мир не для слабонервных! Из сумки я достал бинты, обезболивающее, обеззараживающее средство. Всё правильно?! Пока размышлял, кровь густым тёмным пятном расползалась по столу и стекала в воду, что успела проникнуть сюда тонкой лужицей в момент нашего прихода. Дал Юрию пару таблеток и подложил под его голову снятую с себя кофту. Что дальше? Ах да, жгут! Любой плотный клочок ткани, да что-нибудь! Попытки повертеть головой в поисках подобного в этой комнате закончились фиаско, тогда я раскрыл рюкзак и вытащил одежду. Разорвав её на тряпки, принялся заматывать ногу пострадавшего старика выше места ранения. Столкнувшись с затруднениями, я подозвал Леру, и она помогла приподнять искалеченную ногу и успешно плотно привязать рукав некогда найденной в особняке отличной рубашки.
— Всё будет нормально, мы поставим тебя на ноги. Ты ещё успеешь поблагодарить нас, — дрожащим тихим голосом выдавил из себя хоть что-то похожее на подбадривание и поддержу.
Юрий молчал, по-прежнему глухо стонал, и я видел как его кожа заметно побледнела. От страха, очевидно, и моя кожа побелела, а поток панических мыслей снова прибыл длинным железнодорожным составом: а вдруг этот милый и отзывчивый старичок скончается у нас на руках? Что если мы ничего не сможем поделать с его ранением? Могу ли я своими действиями сделать ему только хуже? Почему задело его, а не меня?
Отогнав плохие мысли не без усилий, я с силой приложил к огнестрельной ране, постоянно извергающей красно-бурую жидкость, остатки стерильных бинтов, понимая, что их всё равно не хватит для остановки кровотечения. Девушка стояла рядом, ничего не говоря, и смотрела с застывшими слезами волнения, поджав губы. Понимала ли она, что уже всё кончено для этого старика, на которого мы по несчастливой случайности наткнулись, даже и не зная во что его втянем; или же отчаянно верила сердцем, что я сумею стабилизировать его состояние и тем самым сохраню ему жизнь?! Я был храбрым героем и отменным древолазом, метким стрелком и великим бегуном, но мне ещё никогда не представлялось быть врачом-спасителем. Это мой шанс, или же я оказался не в том месте, чтобы попрактиковаться в этом деле? Ответом на эти вопросы станет время.
В коридоре послышался знакомый металлический шкрябающий по полу звук. Этот придурок что, подражает маньякам из фильмов ужасов?! Мы присели с Лерой и притихли, ожидая развития дальнейших событий.
— Неужели он знает, где мы?! — шепнул я группе, прибирая к рукам отложенный автомат. Стрелять я был готов, но разумно ли это при находящемся рядом раненом Юрии Сергеевиче?